Постоянный рост миграционных процессов [10; 13], связанных с поисками работы или более комфортных условий существования жителями из слаборазвитых стран в странах, более развитых в экономическом отношении или более либеральных в политическом и культурном плане, – неотъемлемая характеристика (выпуклая черта) современной глобализации. Среди таких стран-реципиентов есть не только государства Северной Америки, Западной Европы, Австралия и Новая Зеландия, но и Российская Федерация, которая по объему въезжающих мигрантов вышла на второе «призовое» место в мире (после США), а для мигрантов из государств, возникших на постсоветском пространстве, стала своеобразной Меккой, куда они все в больших масштабах отправляются на заработки, в поисках лучшей доли.

Распад СССР и массовый исход русских

из бывших союзных республик

Отмечая значительные масштабы миграции в Россию после распада СССР, следует иметь ввиду, что изначально она была не совсем обычной - не экономической (трудовой), с которой сталкиваются сегодня многие развитые страны, принимающие большое количество иностранных граждан. Миграционные потоки в 1990-е годы формировались в основном за счет репатриации русских и представителей других коренных народов России, ранее выехавших из страны, и их потомков.

Не случайно в Послании Федеральному Собранию Российской Федерации от 25 апреля 2005 г. Президент РФ Владимир Путин назвал распад СССР «крупнейшей геополитической катастрофой века». И прежде всего для 25 млн. человек, которые идентифицировали себя как часть русского народа, и в один прекрасный момент проснулись и узнали, что они с этого дня живут не в общем государстве, а оказались за границами Российской Федерации [17].

Ситуация усугублялась тем обстоятельством, что в ряде бывших советских республик были приняты во многом дискриминационные законы о гражданстве, которые, по сути, превращали не титульные этносы в этнических маргиналов, т.е. людей как бы «второго сорта», вытесняемых (выталкиваемых) на «край», на «обочину» общественной жизни. А то и прямо выдавливаемых властями из страны.

Форсированное закрепление в правовых актах и на практике государственного статуса титульных языков с сознательным сокращением для русскоязычного населения времени овладения ими, дискриминация при оформлении на работу и приобретении жилья, ограничение прав участия в приватизации и предпринимательской деятельности, получении образования, сужение информационных связей с Россией и т.д., – все это создало крайне неблагоприятные дискомфортные условия не только для русского и другого славянского населения, но, в более общем плане, для всего некоренного населения. Что в итоге стало основным стимулом-побудителем массовой эмиграции.

«1991-1994 годы, - говорит в интервью газете «Комсомольская правда» бывший ответственный секретарь Общественного совета при Управлении федеральной миграционной службы (УФМС) Юрий Московский, – это было переселение народов: из Казахстана – 3 миллиона, из Таджикистана – около миллиона, потому что люди там убивали друг друга лопатами. Из Грузии к нам бежали осетины, евреи, армяне, из Абхазии – грузины. Но в основном это были русские и люди русской культуры: те, кто не смог смириться с ведением национальных языков как государственных…» [14].

По мнению Московского, общее число въехавших в Россию в «смутные» 1990-е годы составило 6-7 миллионов (по иным данным – 10 миллионов, хотя к такому разбросу эмпирики необходимо относиться со всей осторожностью), для которых тогдашняя власть «придумала термин «вынужденные переселенцы», потому что если прямо назвать «беженцы», то это людей содержать надо, а вынужденные переселенцы - спасибо, что взяли» [14].

Эти данные коррелируют с данными отечественного специалиста по демографической политике Владимира Тимакова, который считает, что если сейчас говорить в границах 1989-го года (а с тех пор многие границы изменились – Крым, Абхазия, Приднестровье), то на землях отколовшихся республик СССР из 25 млн. человек, которые идентифицировали себя с русскими по переписи 1989 года, осталось 14 млн. Масса эмигрировавших составила 6,5 млн. человек. При этом из них абсолютное большинство - 6 млн. эмигрировали в Россию. Более 2,5 млн. человек (sic!), из числа тех, кто в переписи 1989-го года назвал себя русским, в более поздних переписях идентифицировали себя с иными национальностями. Другими словами, они стали ассимилироваться. И почти на 2 млн. меньше стало русских в ближнем зарубежье за счет естественной убыли. Кроме того, у русских в этих регионах смертность была выше, чем в Российской Федерации, а рождаемость, наоборот, ниже. Такого рода «моральная депрессия» препятствовала созданию новых семей, не говоря о трагедии русских в горячих точках, в том числе в самой России на Северном Кавказе, особенно Чечне в период дудаевской Ичкерии [11].

Поистине, удручающую картину динамики русского исхода дают данные нижеследующей Таблицы 1:

Таблица 1

Удельный вес русских в бывших республиках СССР [8]

География экономических миграционных потоков

 и их динамика

В начале тысячелетия потенциал репатриационной модели миграции в Российскую Федерацию (процесс переселения соотечественников на территории исторической родины), если не полностью, то в значительной степени себя исчерпал, и она изменилась на экономическую (трудовую) – в основном из стран «ближнего зарубежья». Что было (и остается) во многом связано с трагическими реалиями, сложившимися  на геополитическом пространстве бывшего СССР: радикальные преобразования в политической системах бывших союзных республик, нестабильность обстановки, внутренние межнациональные и межгосударственные конфликты, в том числе вооруженные, глубокие экономические кризисы и разрушения всей отлаженной инфраструктуры функционирования и жизнеобеспечения социума – все эти факторы стали детерминантами интенсивной этнической миграции по направлению к Российской Федерации, которая очень скоро сделала Россию еще более многонациональной, чем страна была в советскую эпоху.

За два с лишним десятилетия на территории Российской Федерации практически полностью воспроизведен полиэнический состав населения СССР, возникли многочисленные новые диаспоры. Мигрантов-переселенцев из числа соотечественников теперь заместили трудовые мигранты титульных национальностей – сначала из Закавказья, затем из Средней Азии. И сегодня эта категория мигрантов стала неотделимым сегментом отечественной экономики и российского демографического ландшафта, а для государств «ближнего зарубежья», откуда в целом и поступает новая рабочая сила, доход мигрантов стал чуть ли не двигателем национальных ВВП.

По данным за 2018 г., миграционный прирост населения в РФ составляет в среднем 626 человек в день при рождаемости 5100 детей и смертности в 5561 человек в день. Если масштабы этого наплыва мигрантов из азиатского (дальнего и ближнего) зарубежья будут расти и дальше, то, вполне возможно, что к 2050 г. состав российского населения изменится настолько радикально, что русские окажутся в меньшинстве.

Согласно данным ФМС, в течение каждого года в субъектах РФ пребывает от 10 до 12 млн. временных мигрантов, основную часть которых составляет трудоспособное население. При этом чуть больше 4 млн. (меньше половины) человек указывают при въезде, что приехали работать. Около 2 млн. приезжих имеют разрешительные документы на работу. 1 млн. иностранцев (граждане стран Евразийского экономического союза (ЕАЭС) имеют право работать без патента. В целом же в нынешней России мигранты, по оценкам экспертов, уже составляют примерно 10% всей рабочей силы [18].

С одной стороны, в Российской Федерации работают трудовые мигранты из десятков государств мира, но, с другой стороны, несомненное большинство - порядка 95% - выходцы из стран СНГ. Из них больше половины приходится на Узбекистан, Киргизию и Таджикистан. Около 15-20% - на Молдавию, Украину, Азербайджан, Армению и Туркмению. Остальные представлены такими государствами-донорами доступной и дешевой рабочей силы, как Вьетнам и Китай, а также Иран, Афганистан, Пакистан, Шри-Ланка и Ангола. Здесь важно уточнить, что только чуть более 20% мигрантов являются легальными, остальные – нелегалы.

Основной причиной прихода мигрантов на рынок труда РФ является прежде всего экономическая ситуация в государстве, выгодно отличающаяся от той, которая складывается в большинстве среднеазиатских государств. При этом масштабы миграции органически вписываются в следующую закономерность: как только экономическое состояние России становится благополучнее, в ней становится больше мигрантов, и наоборот, когда в Российской Федерации нестабильность или кризис – поток мигрантов постепенно сокращается.

В благополучные годы высоких цен на нефть в РФ выросли доходы населения, поднялся уровень жизни, стала набирать обороты промышленность. После этого в Россию трудовые мигранты направились огромными массами. Но с 2015 года в условиях фактора антироссийских санкций, экономической рецессии и девальвации рубля [6, с. 290-292] количество мигрантов стало закономерно сокращаться. Сначала снизилась миграция из европейских стран бывшего социалистического пространства и дальнего зарубежья. Правда, трудовых мигрантов из Средней Азии такого рода сокращение также коснулось, хотя и не столь значительно: из миграционных стран-доноров (Узбекистана и Таджикистана) поток снизился на 15% в 2015 году (если сравнивать с 2014 годом).

Более четкие представление о том, из каких бывших советских республик и в каких количественных объемах едут сегодня работать в РФ, дают нижеследующие данные, представленные в Таблице 2:

Таблица 2

Постсоветская рудовая миграция в Россию [9]

Как видно из этих данных, в Россию до сих пор в серьезных объемах направляются трудовые мигранты, но не из-за того, что им здесь действительно очень нравится. Приезжают те, кто не имеет выбора. Преимущественно это выходцы из среднеазиатских стран (в настоящее время термин «Средняя Азия» все больше заменяется на понятие «Центральная Азия»), а доля украинцев, белорусов, молдаван, уменьшается, т.к. они стали ориентироваться на другие трудовые рынки – Чехию, Польшу и другие ближайшие европейские страны, где можно больше заработать.

И тем не менее, как следует из данных погранслужбы Украины, массив уезжающих в РФ остается значительным – только за 9 месяцев 2017 г. границу с ней пересекли более 5,7 млн. граждан, а на миграционный учет за это время встали 1,3 млн. украинцев [9]. Другие цифры приводятся и по Киргизии – в России официально трудятся около 700 тыс. граждан этой страны, а неофициально – и вовсе миллион [5].

Обращает на себя внимание такая новация в миграционных процессах, связанных с республиками Средней Азии, как-то, что в отличие от таджиков и узбеков, которые едут в разные субъекты РФ, киргизы все больше предпочитают Москву, где в них заинтересованы работодатели, т.к. это удобно и выгодно - фирмам не требуется решать вопрос с разрешительными документами и квотами. Данное обстоятельство связано с правом на свободное перемещение рабочей силы между странами - членами ЕАЭС, коим Киргизия также является. И теперь, имея такого рода преференции, граждане данной страны начинают теснить соседей из других среднеазиатских государств в системе ЖКХ, сфере торговли и услуг. Все больше их становится в секторе кафе, супермаркетов, ресторанов.

Заодно эта этническая категория мигрантов стремительно обустраивает Москву под себя, успев уже сформировать довольно разветвленную сеть заведений для комфортной жизни в столице (интересно, что для работы создана система своих же агентств трудоустройства, а также юридические конторы, которые помогают готовить различные документы; здесь имеются собственные агентства недвижимости, где киргизы продают или сдают киргизам же квадраты по устраивающей их цене; есть и отдельная система развлечений – более сотни ночных дискотек и кафе; в плане здравоохранения и спорта также появилась отдельная система из медцентров, салонов красоты и спортклубов) [4].

Новым явлением является также постепенное вытеснение азиатскими мигрантами украинцев, белорусов и молдаван в таких отраслях, как строительство, торговля, сфера услуг, а в регионах это еще и частные сельхозхозяйства, которые охотно нанимают приезжих.

Еще одной характерной особенностью миграций является неравномерное распределение иностранных работников по территории России: большинство сосредоточено в Северо-Западном и Центральном федеральных округах. К слову, порядка трети всех такого рода работников осела в Москве (привлекает заработок) и Московской области (более доступное жилье, по сравнению со столицей), а 15% – в Ленинградской области и Санкт-Петербурге. И хотя в этих регионах, а также на Кубани и ХМАО уже наблюдается их переизбыток, но они продолжают ехать именно сюда, а не в регионы, где рабочих рук не хватает.

Базовые отрасли, где заняты мигранты, - это сфера услуг, строительство, сельское хозяйство, обрабатывающая промышленность, розничная и оптовая продажа. По замерам Федеральной миграционной службы от 2014 года, 34% трудовых мигрантов были заняты в строительстве, 13% - в сфере услуг, 10% - в обрабатывающей отрасли, 7% - в торговле, 3% работали водителями транспорта. 26% приезжих были задействованы в других сегментах. Интересно, что в строительном сегменте мигранты представлены в 4,4 раза чаще, чем российские граждане [16].

Чего от мигрантов больше – проблем или пользы?

В ответах и комментариях на вопрос, какую роль играют приезжие работники в российской экономике – являются ли они для нее спасением или наказанием – существуют две полярные точки зрения, однозначно обозначаемые или знаком «плюс», или знаком «минус». Уместно в этой связи обратиться к обзору различных мнений политиков и обозревателей о мигрантах в России. Так, что касается мнений, содержащих сугубо негативные оценки, то их ярым приверженцем в этом обзоре выступает депутат Госдумы Виталий Милонов, считая, что «мигранты – это вред. Они создают иллюзию помощи. Они экономят только деньги барыгам и дельцам. А на деле простым людям, которые нанимают строительную бригаду из нелегалов, приходится раскошелиться на большие деньги». Милонов делает категоричные заявления: «Большинство из приезжих здесь не нужны. Нужно ввести для них квоты, запретить работать продавцами и поварами. А для предприятий, нанимающих мигрантов, нужно ввести повышенные налоги. Также на въезде каждый из них должен покупать страховку, гарантирующую возвращение домой» [15].

В таком же предельно негативном ключе высказывается публицист Егор Холмогоров, без обиняков утверждая, что «никакой пользы от мигрантов-гастарбайтеров нет. Их присутствие на рынке труда выгодно прежде всего коррупционерам и нечистым на руку предпринимателям, которые не хотят платить российским гражданам большие зарплаты» [15].

В целом отрицательно оценивает феномен миграции и директор Института проблем глобализации Михаил Делягин, подчеркивая, что все связанные с этим явлением «проблемы валятся на общество, а польза достается конкретным бизнесменам. Мы теряем этнокультурное лицо общества. Идет безумный рост преступности. У нас рушится рынок труда. Общий уровень жизни россиян падает» [15].

Диаметрально противоположную точку зрения высказывает председатель общественного движения «Таджикские трудовые мигранты» Каромат Шарипов, исходя из презумпции, что от мигрантов «больше хорошего. Откуда будет вред? Если не будет мигрантов, мы друг друга сожрем. Мигранты приносят в бюджет столицы 12 миллиардов. Никто в стране не выйдет протестовать против мигрантов. Посмотрите какая красивая стала Москва. А строили все это руками приезжих. Не нужно обращать внимания на национальность. Нужно сохранять нашу сплоченность» [15].

В русло этих утверждений органически вписывается мнение председателя Союза чеченской молодежи Рустама Тапаева: «Мы еще не осознаем все плюсы, которые есть от приезжих людей. Они делают самую тяжелую и грязную работу, за которую другие не возьмутся. Они поддерживают деятельность больших городов, предприятия могут к ним обратиться за помощью. Если люди перестанут въезжать, то мы не справимся» [15].

Такого рода полярности в оценках миграции вполне допустимы, если при этом исходить из фразеологизма, что «и на солнце бывают пятна», т.е. что любое общественное явление всегда неоднозначно и противоречиво в своем функционально-ролевом обличии. Имеет как свои плюсы, так и свои минусы, пропитано как позитивом, так и негативом. Сказанное в равной мере касается миграции как исключительно сложном многофакторном социальном феномене, чье влияние на общество не может быть однообразным и прямолинейным, по определению.

Поставим для начала далеко не риторический вопрос, а именно: может ли Россия успешно развиваться без привлечения трудовых мигрантов, тем более, что, как декларируют власти, мы стремимся к экономическому процветанию и росту темпами выше мировых? Ответ на этот вопрос может быть только один – однозначно отрицательный: без необходимых ресурсов трудовой силы эта цель недостижима.

Между тем ситуация с собственными трудовыми ресурсами у нас все более неблагоприятная, а, по сути, критическая – начиная с 1990-х годов население страны стабильно убывает – с этого времени депопуляция, порожденная непродуманной капитализацией России, составила порядка 13 млн. человек. Выступая на заседании в ЦИК «Единой России», посвященном результатам общепартийного обсуждения совершенствования отечественной пенсионной системы, зампредседателя Совета Федерации Андрей Турчак констатировал: «в стране каждый год становится на 1,5 млн. пенсионеров больше, а количество работающих сокращается на 400 тысяч человек. К 2023 году мы окажемся в ситуации, когда соотношение работающих и пенсионеров станет 1 к 1» [2]. В результате если в 2007 г. численность трудоспособного населения была равна 90 млн. человек, то в 2012 г. она сократилась до 87 млн., в 2017 г. до 83 млн., а к 2030 г., согласно прогнозам Росстата и Центра стратегических разработок (ЦСР), не превысит 79 млн. человек.

Более чем очевидно, что столь значительные демографические провалы не удастся возместить в полном объеме даже повышением пенсионного возраста (мера экстенсивная) и пока потенциальным ростом производительности труда. Но вот кто виновен в том, что в постсоветскую эпоху россияне не стремятся заводить детей – будущее страны и ее трудовую силу, - это уже иной вопрос. Хотя осмыслить причины крупного демографического спада возможно в комплексе: нестабильность экономики, невысокие доходы, которые не позволяют полноценно прожить современной семье с детьми, высокие ставки по кредитам и невысокая доступность жилья.

В этих непростых условиях один из наиболее доступных и очевидных способов решения проблемы дефицита рабочей силы – привлечение трудовых мигрантов, которые замещают убывающее трудоспособное население на рабочих местах. По некоторым экспертным оценкам, именно благодаря миграционному приросту нам удалось компенсировать потери населения от депопуляции почти на 70% [18].

Теперь что касается сетований на то, что «мигранты отбирают у россиян рабочие места». Здесь также все не однозначно. Как считает ведущий научный сотрудник Высшей школы экономики Никита Мкртчан, «в 70% случаев мигранты – не конкуренты жителям РФ. Они занимают те рабочие места, которые среди наших соотечественников остаются невостребованными. И это происходит не из-за в разы заниженной заработной платы, которая якобы предлагается мигранту. Зарплатные аппетиты мигрантов в последнее время возросли – они поняли, что их услуги востребованы. При этом производительность и эффективность мигрантов начинает хромать после 3-4 месяцев работы. Но есть позиции, на которые из местных очередь не выстраивается. Сложилось своеобразное разделение труда: россияне, как правило, занимают более квалифицированные позиции, например, в строительстве за ними должности бригадира, крановщика. А укладчика и монтажника – за мигрантами» [7].

С такой точкой зрения лишь отчасти соглашается проректор Академии труда и социальных отношений Александр Сафонов, который считает, что конкуренция среди местных рабочих и мигрантов все же есть. При этом мигранты, по его мнению, чаще ее выигрывают. «Мигранты, - говорит он - по-прежнему все же стоят работодателю дешевле, чем российские работники. Конкуренция начинается, когда речь идет о зарплатах от 25 тысяч рублей и выше. Потому что эта сумма считается приличной зарплатой в регионах. И кандидаты из глубинки на нее готовы побороться с приезжими. Но мигранты до сих пор выигрывают. Во-первых, пока не ушла практика, когда часть зарплаты мигрантов работодатель забирает себе. Просто в качестве благодарности за то, что дал им работу. Во-вторых, мигранты готовы идти на любые нарушения трудового законодательства. И не привыкли жаловаться на условия труда» [7].

Так или иначе, но для российских граждан средняя зарплата по региону и в самом деле является той планкой дохода, ниже которой они не хотят опускаться. А для мигрантов из Таджикистана, Узбекистана, Кыргызстана зарплата даже в 10–15 тыс. рублей в месяц кажется высокой, и они на такие позиции идут с удовольствием. Как это, на первый взгляд, не парадоксально, но при улучшении экономической ситуации потребность в них не только не уменьшается, а еще больше растет. Подобно тому, что характерно для других стран, в России при развитии экономики появляются новые качественные высокооплачиваемые рабочие места, их закономерно занимает местное население, которое уходит из неблагополучных секторов в благополучные. Но черную работу кто-то должен выполнять, и эту нишу заполняют мигранты.

Кроме того, трудовые мигранты, готовые выполнять работу за низкую оплату, вносят определенный вклад в выживание отечественного бизнеса и снижение потребительской инфляции. Конечно, приезжие способны демпинговать по стоимости их труда. Подобной стороной миграционного процесса пользуются работодатели, экономящие на издержках производства, оплате работы. И все же благодаря этому они могут критически не завышать цены на свои услуги и продукцию. Однако, с другой стороны, мигранты охотно берутся за работу без договора и согласны получать «серую зарплату» в конверте, что в итоге приводит к увеличению теневого сектора экономики. Таким образом, ситуация сложная и неоднозначная.

Обогащают или отягощают мигранты российский бюджет?

Как и на предыдущие, единственно правильного ответа на этот вопрос тоже нет. По мнению экономистов, общий вклад иностранцев в российский ВВП, составляет не менее 240 млрд. долл. Однако если вычесть из них 40 млрд., которые мигранты вывозят и высылают за границу, получается, что польза составляет 200 млрд. Следует учесть также потери бюджета от различных невыплаченных нелегалами налогов и сборов, которые оцениваются в 20 млрд. долларов. Криминальную и коррупционную составляющую – взятки, откаты и т.д., оседающие в карманах правоохранителей и чиновников - это плюс еще 30 млрд. долларов [1].  

Посмотрим теперь как на «дебит-кредит» работает введение обязательных патентов для трудовых мигрантов. По официальным данным, эта новация приносит бюджетам субъектам федерации миллиарды рублей ежегодно. Объем суммы собираемого с них так называемого авансового налога (за патенты в виде ежемесячных платежей) растет серьезными темпами: в 2014 году сборы были 18 млрд. рублей, в 2015 году зафиксировано 33 млрд. рублей, в 2016 году уже 45 млрд. рублей. Тогда как в 2017 году – целых 55 млрд. рублей. Согласно статистике ФМС, в 2017 году получено 1 682 622 патентов. Это дебит-доход. А как с кредитом - расходами? Здесь цифры не очень хорошие:

• Относящиеся к процессу криминализации миграционной среды – за 2017 году в тюрьмах РФ отбывали наказание 29 397 приезжих. Причем, содержать одного заключенного обходится в 469 тыс. рублей. В итоге получается 14 млрд. рублей;
• Связанные с нарушением миграционного законодательства - в этом же 2017 г. из Российской Федерации депортировали 55 160 нелегалов. Данная процедура стоила стране 3 млрд. рублей;
• Поддержание лишь одного миграционного центра с приезжими, подлежащими высылке из страны, обходится в общем в 200 млн. рублей. В РФ подобных центров 80. В итоге получаем 16 млрд. рублей;
• Плата за обучение детей приезжих (к примеру, в столице 25 тыс. школьников, прибывших из ближнего зарубежья, – их обучение оценивается в 3 млрд. рублей);
• Оплата медицинских услуг и так называемого «медицинского туризма», когда из Средней Азии стремятся родить бесплатно в Москве. При этом врачи должны бесплатно госпитализировать любого приезжего без медицинского полиса сроком на три дня [3].

Кроме того, есть проблема оттока капитала. По докладу Всемирного банка «Миграции и денежные переводы», обнародованному в ноябре 2010 г., Российская Федерация уже тогда была включена в пятерку стран-лидеров по такому параметру, как объем денежных переводов за границу, а не только по числу приезжих. Финансовые перечисления от работающих в России трудовых мигрантов достигают до 30–40% национального ВВП постсоветских стран, откуда они прибыли. Согласно информации Центробанка РФ, в 2017 году работающие на территории России трудовые мигранты из Узбекистан отправили домой рекордную сумму в 3,9 млрд. долларов, Таджикистана -  2,54 млрд., Киргизии - 2,21 млрд. долларов. Не отстают от среднеазиатских мигрантов и граждане Украины, денежные переводы которых составили 3,75 млрд. долларов (данные за 2012 г.) [12, с. 12].

Следует, правда, заметить, что финансовые потоки в государства ближнего зарубежья как основных доноров - поставщиков трудовых ресурсов, в какой-то мере выгодны Российской Федерации, учитывая, что в ряд из этих стран экспортируются российские товары, и переводы, косвенно стимулируют отечественную экономику. Но воздействие массовой миграции имеет и негативные стороны, ведь трудовые мигранты вряд ли станут наиболее значимым ресурсом развития страны. Есть мнение, что для России, возможно, было бы куда логичнее, если бы данные суммы зарабатывались внутренними трудовыми мигрантами и затем перечислялись в требующие поддержки отечественные регионы.

Важно обратить внимание и на то, что вывозимый из РФ капитал – на деле часто является нелегальными деньгами (в форме «черных» и «серых» доходов, а также в виде уходящей в тень прибыли бизнесменов), с которых государству не были уплачены налоги. В итоге такого рода финансовые ресурсы, вместо того, чтобы работать на Российскую Федерацию, работают на государства дальнего и ближнего зарубежья, трансформируя их в акторы, которые в некотором плане не развиваются и паразитируют на подобного рода процессах и зависимостях: трудоспособные граждане уезжают в Россию и двигать мотор экономики в данных странах становится некому. Так, из Таджикистана и Кыргызстана в Россию на заработки перебралась уже приблизительно шестая часть работоспособного населения, в результате чего тормозится экономическое развитие этих стран. Также важно подчеркнуть, что приходящие от трудовых мигрантов финансы в основном идут на потребление (помощь их семьям), а не вкладываются в производство или новый бизнес с рабочими местами.

Надо сказать, что среднеазиатские правительства, стимулируя миграцию своих граждан за рубеж, стремятся таким способом хотя бы частично ослабить социально-экономическое и демографическое «напряжение» в обществе, не инвестируя при этом особые средства в социальные программы, политику занятости населения, систему образования, здравоохранения, социального обслуживания.

Все обозначенные аспекты государственной политики, демографии, этнокультурной сферы, бизнеса сплетаются в проблему системного плана, требующую системных же решений во многих российских сферах жизни.

Заключение

Не секрет, что в мире накоплен громадный опыт государств, принимающих трудовых мигрантов. Речь идет об эффективных кейсах именно государственной миграционной политики (или демографической). Среди апробированных и внедренных применяемых мер существует так называемая политика дифференцированного отбора мигрантов, когда привлечение трудовых мигрантов происходит на основании конкретных демографических потребностей и запросов рынка труда. В этой модели происходит формулирование четкой нормативной системы получения вида на жительство. В Российской Федерации же, к сожалению, многое из опыта такого рода миграционной государственной политики не реализуется, а логичные законодательные инициативы часто включают большой объем дополнительных условий, поправок и непростой правоприменительной (правоинтерпретационной) практики. Есть озвучивание и более дискуссионных и странных инициатив в отношении приезжих, нарушающих хрупкий баланс в данном сегменте: то их предлагают страховать в обязательном порядке, то чипировать.

И в этом нет ничего удивительного, если учесть, что позиция властей в вопросе о трудовых мигрантах до сих пор четко не определена на уровне стратегических целей страны. Одни высокопоставленные чиновники считают, что внешняя трудовая миграция требуется для отечественной экономики как воздух – без них она зачахнет. Другие, напротив, говорят, что объем приезжих на рынке труда в России необходимо уменьшать с учетом потребностей экономики.

Такое различие в походах говорит о том, что наши власти сами пока не могут до конца определиться, нужны России мигранты или нет. А если нужны, то в каких объемах. И пока существует эта неопределенность, основная часть потока мигрантов и сегодня, 27 лет спустя начала перехода к рынку, обитает в России полулегально или вовсе нелегально, принося с собой серьезный комплекс социальных проблем, способных превысить ту реальную и несомненную пользу, которую мигранты приносят российской экономике.

Еще одна архиактуальная проблема в вопросе о миграциях – переселение соотечественников. Парадоксально, но факт: спустя четверть века, несмотря на ряд утвержденных программ в этой области, у нас до сих пор остаются русские люди и соотечественники, которым весьма сложно получить гражданство Российской Федерации. Не случайно во время прямой линии с В.В. Путиным 7 июня 2018 г. беженцы из Донбасса пожаловались президенту на проблемы с Федеральной миграционной службой: устроиться на работу невозможно, каждые 90 дней людей обязывают выезжать на родину в зону боевых действий.

Очевидно, что существующие здесь бюрократические препоны надо самым радикальным образом устранить и, точно так же как в других цивилизованных странах, дифференцированно подходить к этническим мигрантам – незамедлительно оформлять гражданство для всех тех соотечественников (русских, татар, башкир и др.), кто приезжает Россию – родину их предков. И эта практика должна быть возведена в ранг одного из стратегических приоритетов государственной демографической политики. Для российской политической и социально-экономической системы, конечно, важно не забывать о репатриантах с близкими этнокультурными традициями и корнями.

«Одно из немногих средств решения демографической проблемы, - говорил на прямой линии В.В. Путин, – это привлечение наших соотечественников в Россию. Речь прежде всего идет о людях, которые считают себя кровно связанными с Русским миром, владеющими русским языком, желающими работать в нашей стране, имеющими соответствующие компетенции» [19]. Глава государства заявил о необходимости идти по «пути либерализации всего, что связано со сферой приобретения российского гражданства» и поручил МВД вплотную заняться этим вопросом.

1. Аргументы и факты. 2013. №50.

2. Бадмаева Ирина. Пенсионная реформа: курс на смягчение //Московский комсомолец. 2018. 21 августа.

3. Делягин Михаил. Как топор миграции вырубает экономику титульной нации [Электронный ресурс]. URL:https://publizist.ru/blogs/20/21733/ (дата обращения: 22.07.2018).

4. Еленин Семен. Мигранты из Киргизии обустраивают под себя столицу России //Комсомольская правда. 2018. 20 августа.

5. Зотов Георгий. Погруженные в сон. Проживет ли Киргизия без денежных переводов из России //Аргументы и факты, 2018, №22.

6. История России /А.В. Матюхин, Ю.А. Давыдова, Р.Е. Азизбаева; под ред. А.В. Матюхина. /3-е изд., - М.: Московский финансово-промышленный университет «Синергия». 2017. - 336 с.

7. Козлова Александра. Хочешь денег - иди в нефтянку. // Комсомольская правда, 2018. 30 июля.

8. Комсомольская правда. 2016. 22 ноября

9. Комсомольская правда. 2017. 09 октября

10. Комсомольская правда. 2017, 13 ноября.

11. Кто защитит русских на осколках СССР? [Электронный ресурс]. URL: //https://www.kp.ru/daily/26609/3626671/ (дата обращения: 22.07.2018).

12. Муштук О.З. Мигранты в Москве глазами столичных жителей. //Обозреватель-Observer. - 2007. - №3.

13. Муштук О.З. Массовая полиэтническая миграция как источник роста межнациональной напряженности //Электронный журнал “Вестник МГОУ». - 2013. - №4.

14. Скойбеда Ульяна. Нерусские русские. Часть 3 //Комсомольская правда. 2017. 04 мая.

15. [Электронный ресурс]. URL: https://www.kp.ru/daily/26737.4/3764407/(дата обращения: 22.07.2018).

16. [Электронный ресурс]. URL: https://www.kp.ru/daily/26741.5/3769430/ (дата обращения: 22.07.2018).

17. [Электронный ресурс]. URL: http://kremlin.ru/events/president/transcripts/22931 (дата обращения: 22.07.2018).

18. [Электронный ресурс]. URL: https://www.mk.ru/economics/2018/05/13/rossiyan-zamenili-gastarbayterami-shokiruyushhaya-statistika-trudovoy-migracii-iz-sredney-azii.html(дата обращения: 22.07.2018).

19. [Электронный ресурс]. URL: http://tass.ru/politika/5271836 (дата обращения: 22.07.2018).