Введение

В современных условиях специалисты помогающих профессий, в частности психологи-консультанты, находятся на передовых позициях при оказании кризисной помощи гражданам, которые переживают сложные жизненные ситуации. Неоднократно поднимался вопрос о необходимости учёта и ведения реестра квалифицированных специалистов, определения критериев оказания профессиональной помощи [21]. Иногда желание помочь клиентам у психологов может граничить с риском совершения непоправимых ошибок. Использование недоказательных методов усугубляет течение расстройства, а временные трудности приобретают хронический характер. М.Е. Бурно [22] приводит основные ошибки, которые может совершить специалист при консультировании клиентов с разной степенью выраженности депрессивных проявлений. Например, делать обнадеживающие прогнозы без достаточных оснований, рекомендовать стремиться к общению с другими, отказываться обсуждать суицидальные мысли и намерения. Невнимательность к деталям истории, симптомам, жалобам, неосмотрительность и пренебрежение к анализу собственных действий консультантом могут подкреплять патологические паттерны и вести к сохранению проблемного поведения у клиентов. Случается, что из-за нехватки знаний и компетенций специалисту становится трудно объяснить причины ухудшения состояний клиента. К примеру, ситуация пандемии COVID-19 выступила в роли триггера, запускающего разные личностные проблемы и нарушения, ассоциативно связанные с актуальными проблемами. Во время пандемии и пребывания человека в условиях карантина специалисты отметили большой спектр расстройств адаптации, а именно повышение страхов, тревог, ожидание угрозы, социальная изолированность. Переживание страхов, связанных с высокой степенью неопределённости при столкновении с новой инфекцией, привело к истощению ресурсов психики. На фоне пандемии некоторые расстройства личности могли быть ассоциированы с пережитыми ранее ситуациями стресса. В результате «здоровая обеспокоенность у людей может перерастать в тревожно-фобические нарушения, требующие оказания специализированной помощи» [3, с. 68]. Если подобные факторы не берутся во внимание специалистом, то процесс консультирования может быть растянут во времени.

Ситуация в стране и мире накладывают отпечаток на повседневную жизнь рядового человека. Наблюдение за ходом разворачивающихся процессов может актуализировать негативные чувства и переживания. Следствием этого становится снижение качества жизни и психологического благополучия граждан, о чем говорят данные различных исследовательских центров. Центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского приводит данные о том, что «1,1 млн. россиян страдают от психоза и слабоумия (из них свыше 500 тыс. человек – шизофренией), у четверти (900 тыс.) диагноз «умственная отсталость», у 2 млн. человек – расстройства непсихотического характера» [4, с. 119]. Согласно статистическим материалам Минздрава «Социально значимые заболевания населения России в 2018 году»: число пациентов с психическими расстройствами, которые обратились в психоневрологические организации Российской Федерации, составляет порядка 3 млн. 933 тыс., это 2677 человек на 100 тыс. населения, что составляет 2,75% населения России [23]. По данным Всемирной организации здравоохранения от 8 июня 2022 года «каждый восьмой человек в мире живет с психическими расстройствами. В 2019 г. тревожными расстройствами страдало 301 млн. человек, включая 58 млн. детей и подростков. В этом же году депрессией страдало 280 млн. человек, включая 23 млн. детей и подростков» [8; 29]. Данные исследовательских центров говорят о тенденции в развитии тревожных и депрессивных расстройств у населения. Ситуация усугубляется ещё и тем, что большая часть россиян не понимают важности работы над своими личностными и межличностными проблемами: «обращение к специалистам по вопросам психологического здоровья до сих пор остаётся редким явлениям» [28, с. 118].

Большинство россиян не доверяют психологам, предпочитая справляться с возникающими проблемами самостоятельно, либо ориентируются на помощь близких, друзей или коллег. На сайте ВЦИОМ в статье от 19 ноября 2020 г. «К кому обращаются россияне в непростых жизненных ситуациях?» сказано, что «в нелегких жизненных ситуациях, которые сложно решить в одиночку, россияне чаще всего обращаются к родственникам/членам семьи (62%), к друзьям (24%) и/или к любимому человеку (18%). Треть россиян заявили, что не нуждаются в посторонней помощи и ищут выход сами (30%)» [9]. В статье от 22 ноября 2022 года «потребность поговорить по душам, получить психологическую помощь выросла у молодежи 18-24 лет (35%), жителей мегаполисов – Москвы и Санкт-Петербурга (24%), активных потребителей интернета (23%). Справляться с проблемами самостоятельно чаще свойственно представителям старших возрастных когорт (45-59 лет – 73%, 60 лет и старше – 77%), жителям сел (75%) и активным телезрителям (75%). После пандемии произошел рост обращений на консультации к психологам, как в очном, так и онлайн формате: «в год пандемии у каждого десятого россиянина (14%) потребность поговорить по душам стала возникать чаще, особенно у женщин (19% / 9% среди мужчин) и молодых людей от 18 до 24 лет (25%)» [10]. К тому же «за 13 лет доля тех, кто обращался за профессиональной психологической помощью, удвоилась (2% в 2009 г. / 12% в 2022 г.) [10]. Из данных аналитических центров можно сделать вывод о том, что если в период до пандемии люди предпочитали справляться с проблемами самостоятельно, то ситуации с COVID-19 и началом СВО в 2023 году подняли уровень тревожности и переживание страхов, что соответственно увеличило количество обращений за помощью к психологам.

Психологическое профессиональное сообщество заботится о психическом здоровье и благополучии социума. Реализация такой глобальной цели невозможна без рассмотрения частных задач – сохранение психического здоровья самого консультанта при соприкосновении с клиентскими случаями, противодействие выгоранию и деформации личности в условиях повышенных нагрузок. От того насколько грамотно консультант научится распоряжаться своими психологическими ресурсами, будет зависеть его профессиональная успешность и психологическая устойчивость. Так как профессия психолога связана с непосредственным взаимодействием с другими людьми, которые приходят за возможностью решить свои проблемы, то у консультанта должен быть достаточный запас жизненных сил и энергии для эффективной работы. Снижение личностных ресурсов у психологов-консультантов может приводить к эмоциональному выгоранию, а эффективность рабочего процесса будет значительно снижаться. Уменьшение ресурсов препятствует проявлению проактивного поведения, и чем сильнее специалист ощущает потерю ресурсов, тем больше у него будет выражено эмоциональное истощение [26].

В исследованиях отмечается, что личностные ресурсы играют более явную и заметную роль, когда человеку требуется совладать с острым стрессом, нежели хроническим. К острому стрессу оказались более устойчивы люди с высоким уровнем дохода и социальным статусом, так как они могли располагать более обширными внешними ресурсами и способами совладания с трудностями [11]. Люди, имеющие высокий уровень ресурсов, субъективно отмечают у себя и более высокое качество жизни, и наоборот [14]. Во время хронического стресса, который мог быть связан с проблемами со здоровьем, бедностью, напряженной ситуацией в обществе, именно ресурсы личности становились ключевыми для поддержания психологического благополучия. Благодаря им окружающая действительность, события, ситуации, так и собственная жизнь человека, оцениваются более позитивно. Это позволяет человеку быть более активным, побуждает его к действиям и контактам со средой. Ресурсы личности оберегают от острых и повседневных стрессов, поддерживая адекватный уровень активности, психологического благополучия, мотивацию деятельности даже при неблагоприятных внешних условиях [11]. Уровень благополучия в большей степени зависит от степени выраженности характеристик личности, чем от уровня стресса [25].

Личностные ресурсы играют значимую роль и в межличностных отношениях [12]. К примеру, матери, переживающие стресс в ситуации болезни и операционного вмешательства у ребенка, способны регулировать свои эмоциональные переживания в тот момент, когда могут контролировать собственные мысли и умеют посмотреть на ситуацию иначе. Также успех в противодействии стрессу достигается в условиях поддержки и общения с близкими людьми [13]. Показано, что важными факторами и предикторами совладающего поведения со стрессами у партнеров в близких отношениях, оказываются: типы привязанности, переживание субъективного одиночества, уровень доверия в диаде, коммуникативные трудности, уровень заботы друг о друге, возможность обсуждения проблем [17].

Профессиональная устойчивость и навык продуктивного ведения процесса консультирования у психологов-консультантов нарабатываются постепенно с получением опыта. Важную роль в этом процессе играет профилактика эмоционального выгорания и поддержание достаточного запаса персональных ресурсов. Было показано, что существуют различия в поведении и уровне самопринятия у студентов психологических факультетов и опытных консультантов. Установлено, что «для студентов-психологов могут быть характерны более низкие показатели по общему уровню психологического благополучия» [24, с. 10]. Не все студенты обладают положительной самооценкой, чувством самоценности, способностью контролировать жизненные обстоятельства. К тому же они склонны к осознанному манипулированию другими. Психологи с опытом работы, наоборот, имеют более высокую степень самопринятия, позитивно относятся к другим, способны к управлению жизненными обстоятельствами, толерантны к неопределённости [24]. Можно утверждать, что снижение уровня самопринятия отражается на самооценке, уровне уверенности консультанта, качестве терапевтических отношений. Снижение уровня психологического благополучия, восприятия себя как профессионала может усугубляться в ситуациях повышенных трудозатрат и при расходовании личностных ресурсов.

Согласно ресурсной концепции стресса для повышения стрессоустойчивости важно накопление или консервация ресурсов, даже если нет источников стресса и стрессовых факторов. Для психологической помощи специалистам, которые отмечают у себя профессиональное выгорание, были предложены [6, с. 5] три группы стратегий:

1) ресурсосберегающие: различные формы разгрузки, поиск баланса между работой и отдыхом, сбалансированное питание и т.д.;

2) ресурсо-активизирующие: активизация личностных ресурсов, укрепление позитивных жизненных установок и позиций, развитие профессиональных компетенций;

3) ресурсо-реконструктивные: развитие новых ресурсов или реконструкцию прежних ресурсных образований.

В исследовании Н.Е. Водопьяновой и Е.С. Старченковой выявлены сильные связи между эмпатией (способностью понимать эмоции, сопереживать, готовностью оказать поддержку другому человеку) и оценкой персональных достижений. Чем больше человек демонстрировал эмпатию, тем меньше у него выявлялась склонность к занижению результатов своего труда и тем выше была уверенность в личной эффективности, а восполнение ресурсного фонда происходило через оценку личных достижений, опыта прохождения трудностей [7]. На угасание ресурсов оказывает большее влияние вложение сил и энергии без их последующего восполнения. Постепенный расход ресурсов ведёт к отчуждению, чувству пресыщения, неудовлетворённости качеством жизни, потере душевного благополучия [5]. Чем сильнее проявляется выгорание, тем чаще человек будет использовать «пассивные, асоциальные и агрессивные модели преодолевающего поведения» [7, с. 46]. В частности, наибольшая деформация и признаки выгорающего поведения наблюдаются у педагогов, у которых отмечено снижение по шкалам «процесс жизни», «результативность жизни», «локус контроля». Чем больше было выражено выгорание, тем меньше происходило осмысление своей жизни [4]. Чем больше человек был не удовлетворён жизнью, тем слабее была его убежденность в собственных силах, тем он меньше видел значимых смыслов, и тем сильнее становилась убеждённость в том, что ничего нельзя изменить [5].

Нарушение профессиональной этики можно считать одним из частных проявлений профессиональной деформации. Мы полагаем, что в данном контексте консультант не умышленно нарушает профессиональную этику, а действует так вследствие истощения личностных ресурсов. Проблема нарушения этического поведения в результате снижения ресурсов, поднималась через описание дилеммы «морали справедливости» и «морали заботы» в практике психолога. Когда консультант может встретиться с выбором либо поступить справедливо, либо гуманно, «по-человечески». К примеру, одной из дилемм психолога, работающего с семьями, является трудность принятия решения – обращаться или нет в органы опеки при установлении факта абъюз или насилия в семье. В этой ситуации психологу приходится выбирать: с одной стороны, раскрыть конфиденциальность, значит помочь человеку выбраться из угнетающих условий, с другой – неизвестно как эта правда скажется на ситуации в целом, принесет ли она действительно свободу и облегчение для пострадавшего. Трудность такого выбора заключается в том, что заведомо невозможно оценить правильность выбора, пока он не сделан на практике. К тому же крайне сложно проанализировать реальность абъюзивных отношений, различить субъективное ощущение пострадавшего и объективные обстоятельства.

Для того чтобы сделать выбор и следовать какому-то решению, психолог может опираться на профессиональные стандарты, которые со временем встраиваются в его Я-концепцию, образуя область внутренней этики, ценностей, убеждений. Внешние требования этики начинают составлять внутренние области психики и понимание, что такое ответственность, уважение, компетентность, конфиденциальность. Также в Я-концепцию включены представления о себе, оценки, личный опыт, опыт других людей [1, с. 34].

Опыт устойчивых отношений, поддержка коллег, профилактика выгорания, личностный рост консультанта дают ему уверенность и устойчивость в этически сложных ситуациях. Такие ситуации можно охарактеризовать как «ситуации, которые не имеют однозначного способа их решения и приводят к экзистенциальной тревоге из-за столкновения предписаний внешнего контролирующего документа с собственными ценностями и смыслами» [2, с. 25]. Следует отметить, что каждый конкретный случай работы с клиентом сложно вписать в определённые рамки и стандарты, поэтому психологу необходимо обеспечить себя профессиональными знаниями, практическими наработками, умением гибко переключать стратегии поведения в работе с разными случаями.

В ходе консультирования психолог воздействует на клиента своей личностью, показывает опыт выстраивания здоровых отношений [1]. Приходя за решением своей трудности, клиенты могут идеализировать скорость, лёгкость в её решении, желая получить «волшебную таблетку от невзгод». Спустя время клиенты начинают понимать, что психолог такой же обычный человек, который может совершать ошибки, болеть, страдать. Это трансформирует отношения из выхолощенных, идеализированных в приближенные к реальной действительности. В контакте с психологом клиент обнаруживает себя настоящего, обучается стратегиям адаптивного поведения. В своем поведении психолог демонстрирует клиенту принципы ответственности, уважения, конфиденциальности. Если на первых порах через психолога клиент желает найти ответы на свои вопросы, то разделение ответственности между клиентом и консультантом даёт возможность взять ответственность за свои действия и собственную жизнь. Консультант может показать опыт здоровых отношений, транслируя установки, решения, которые будут вести к стрессоустойчивости и адаптации. Это не значит, что клиент больше не столкнется в своей жизни с проблемами, но при их столкновении будет способен найти решение, не уходя в импульсивные и асоциальные стратегии реагирования.

Изучение компонентов личностных ресурсов даёт основание предполагать, какие из них преобладают в структуре личности консультанта, составляют базу его Я-концепции, способствуют находить адаптивные стратегии поведения при столкновении со стрессом. Стресс в данном случае можно понимать, как соприкосновение с этически сложными ситуациями консультирования, которые не имеют однозначно верного выбора, которые соединяют консультанта с областью неизведанного и неопределённого, где ему приходится опираться на внутреннюю интериоризованную профессиональную этику. Поэтому важно понять какие компоненты личностных ресурсов или их дефицит, могут быть связаны с нарушением этических принципов профессиональной деятельности психолога-консультанта.

Исследователи, занимающиеся вопросами этики, отмечают, что «в российских научных и научно-практических журналах крайне мало, относительно общего числа работ, посвященных этике психологической науки и практики в российских условиях» [16, с. 49].

К.С. Крючковым были выделены категории внешней и внутренней этики. Внешняя этика определяется как нормы и правила, которые закреплены во «внешних» источниках по отношению к человеку как субъекту деятельности. Внешняя этика может быть источником обобщенных и формализованных стандартов. К тому же она не является достаточным условием качества и тем более не выступает гарантом совершения этичных поступков. В отличие от внешней, внутренняя этика базируется «на внутреннем авторитете, внутреннем качестве, которое позволяет ставить под вопрос, сомневаться в правилах, решениях, исходить из уважения к другим и ненанесения вреда» [15, с. 82]. Внутренняя этика есть «этическая установка» (этическое отношение) и этический поступок. При этом поступок понимается как то, через что этика проявляется «во вне» [15, с. 81]. Описана закономерность совершения этических нарушений специалистами: «чаще всего допускают нарушение этики те коллеги, которые знают о том, что «можно» и чего «нельзя», имеют всевозможные лицензии и сертификаты, сдали все возможные тесты и экзамены «по этике» [16, с. 50].

Темы, касающиеся этических вопросов, рассматриваются через выделение и изучение отдельных характеристик личности психолога. Одной из таких характеристик выступает «зрелость личности психолога как устойчивая система ценностей, морально нравственная направленность, зрелая совесть, позитивные идеалы личностного развития» [18, с. 8]. Зрелость можно описать как способность нести ответственность за других людей. В целом она заключается в сформированном мировоззрении, где определены категории «добро» и «польза», «зло» и «вред». Здесь принципиально важно своевременное распознание этих этических категорий в поведении и деятельности психолога [20], поскольку это позволяет улучшить осознанное отношение к себе, окружающим и жизни, предупредить развитие деструктивных элементов в деятельности специалиста-психолога.

Эти данные подтверждаются исследованием Н.Е. Водопьяновой, в котором изучалось профессиональное выгорание. Выгорание определяется как «профессиональный кризис, связанный с работой в целом, а не только с межличностными взаимоотношениями» [7, с. 145]. Выгорающее поведение развивается по трём основным направлениям: эмоциональное истощение; цинизм (проявляется в деперсонализации или негативном отношении к другим и труду в целом); снижение профессиональной эффективности (успешности) [7]. Проявление «выгорающего поведения» может быть связано с нарушением нормального функционирования какой-то из сфер жизнедеятельности человека, в результате чего наступает искаженное восприятие реальной действительности. Способами компенсации такого вида поведения и искаженного восприятия действительности могут выступить защитные механизмы. Отсюда следует вывод, что стресс, жизненные трудности, снижение ресурсов на разных уровнях жизнедеятельности, выгорание, приводят к большей вероятности неэтичного поведения.

Также необходимо рассмотреть те факторы, которые будут способствовать укреплению этичного поведения. Исследователями [27] приводятся 4 аспекта, которые содействуют формированию этического поведения и личной устойчивости: это желание, возможности, ценности и образование. Данные критерии «укрепляют ценностно смысловые компоненты в деятельности психолога» [27, с. 39].  Исследователи отдельно выделяют термин «жизнеспособность», который помогает «успешной адаптации к сложным ситуациям или преодолению трудного жизненного опыта» [27, с. 40]. В сохранении жизнеспособности немаловажную роль играет «наличие грамотно сформулированных норм, правил и этических ценностей» [27, с. 40].

По данным исследования были сделаны следующие выводы:

- среди необходимых компонентов в деятельности психолога было выделено уважение к клиенту (13,08%);

- разница в опыте профессиональной деятельности определяет направленность и фокусные точки в консультировании. Например, действовать в интересах клиента характерно для психологов с небольшим стажем. Более опытные психологи (39-54 года) считают, что важны доверительность и деликатность (как основные этические ценности), а также следование букве официальных документов;

- в исследовании большую этическую ценность для психологов имеет конфиденциальность в консультативном процессе;

- подчеркивается важность развития навыков межличностных отношений и личностных качеств для сохранения этических основ и сведения к минимуму рисков неэтичного поведения [27].

Наличие свода правил, опора на Этические принципы на первых порах практики психолога значительно облегчает понимание и ведение процесса консультирования. Но стоит также отметить, что без интериоризации и формирования внутренней системы этики, которая строится и базируется на общечеловеческих ценностях, внутреннем выделении категорий «добра» и «зла», «пользы» и «вреда», не произойдет закрепление смысловых установок в работе психолога, что начнёт сказываться на качестве терапевтического контакта. Этот процесс (формирования, становления и закрепления)  нелинейный, растянут во времени, происходит волнообразно через переосмысление ошибок, поступков и проступков с постепенным накоплением практического и жизненного опыта. Однако для ситуации оказания психологической помощи необходимо как можно тщательнее готовить специалистов, чтобы минимизировать риски неэтичного поведения. Помимо освоения профессиональных знаний и умений, важно обучать будущих и действующих психологов сознательному использованию и развитию личностных ресурсов.

Организация исследования

Целью данной работы является выделение и описание компонентов личностных ресурсов, которые могут быть связаны с соблюдением или нарушением профессиональной этики. Была выдвинута следующая гипотеза: высокий уровень личностных ресурсов у психолога-консультанта связан с просоциальными и активными копингами преодоления стрессовых ситуаций, умением контролировать своё поведение и управлять собственными реакциями, позитивным отношением к себе и высоким уровнем психологического благополучия.

В исследовании были использованы пять психодиагностических методик: 1) опросник потери и приобретения персональных ресурсов (Н.Е. Водопьянова, М. Штейн); 2) опросник «Шкала психологического благополучия К. Рифф» (адаптация Т.Д. Шевеленковой, Т.П. Фесенко); 3) опросник «Волевые качества личности» (М.В. Чумаков); 4) методика «Диагностика стратегий преодоления стрессовых ситуаций» (С.Хобфолл, адаптация Н.Е. Водопьяновой и Е.С. Старченковой); 5) опросник ценностей Ш. Шварца (адаптация В.Н. Карандашева).

Для обработки данных использовались критерии r-Спирмена, r-Пирсона и множественный регрессионный анализ. Сбор данных проводился асинхронно, в онлайн-формате посредством google-forms с сохранением анонимности и конфиденциальности информации. Выборку составили 70 психологов-консультантов в возрасте от 20 до 62 лет с различным уровнем профессиональной подготовленности и опытом работы, работающих в разных подходах, из них 9 мужчин и 61 женщина.

Участникам исследования предлагалось заполнить скрининговую анкету, содержащую вопросы о возрасте, образовании, опыте консультирования, пройти психологическое обследование и решить пять ситуационных задач, описывавших этически сложные ситуациями консультирования, которые не имели очевидного однозначно верного решения. Задачи представляли собой смоделированные ситуации, а также случаи из реальных практик консультирования. Участникам требовалось описать свое поведение: как бы они поступили в реальной жизни, столкнувшись с подобным случаем. Для проведения экспертной оценки были приглашены восемь экспертов, которые оценивали ответы респондентов. В ответах участников экспертам требовалось определить и выделить критерии соответствия этическим нормам: соблюдение конфиденциальности, ответственности, компетентности, самоопределения клиента, честности, уважения.

Были выделены зависимая переменная, независимые и контролируемые переменные. Зависимая переменная: корректность разрешения этически неоднозначных ситуаций. Независимые переменные: 1) уровень ресурсов (опросник потери и приобретения персональных ресурсов (Н.Е. Водопьянова, М. Штейн)); 2) психологическое благополучие (Шкала психологического благополучия К. Рифф, адаптация Т.Д. Шевеленковой, Т.П. Фесенко); 3) волевые качества личности (М.В. Чумакова); 3) стратегии преодоления стрессовых ситуаций («Диагностика стратегий преодоления стрессовых ситуаций» С. Хобфолла, адаптация Н.Е. Водопьяновой и Е.С. Старченковой); 4) опросник ценностей Ш. Шварца (адаптация В.Н. Карандашева). Контролируемые переменные: пол, возраст, опыт консультирования, наличие психологического образования.

Результаты

Анализ данных позволил определить уровень ресурсов и психологического благополучия, выраженность волевых качеств, преобладающие стратегии преодоления в группе консультантов. В полученных данных выявлялись личностные ресурсы, их связь с компонентами волевой сферы, стратегиями совладания, психологическим благополучием и корректностью решения этически неоднозначных ситуаций. Данные были сведены в таблицу 1.

Таблица 1

Сравнительная таблица показателей по общей группе

где ИП – показатель значимости ценностей на уровне индивидуальных приоритетов; НИ – показатель значимости ценностей на уровне нормативных идеалов.

Для проверки гипотезы о связи высокого уровня ресурсов у психолога-консультанта с просоциальными и активными копингами преодоления стрессовых ситуаций, умением контролировать своё поведение и управлять собственными реакциями, позитивным отношением к себе и высоким уровнем психологического благополучия, был выполнен множественный регрессионный анализ с вычислением уравнений регрессии. В качестве зависимой переменной был принят индекс ресурсности (ИР). Данные расчётов представлены в таблицах 2 и 3.

Таблица 2

Результаты множественного регрессионного анализа для расчёта уравнения индекса ресурсности

Коэффициенты корреляции для зависимой переменной: «индекс ресурсности» представлены в таблице 3.

Таблица 3

Коэффициенты корреляции для зависимой переменной (индекс ресурсности)

Объяснительная сила модели составляет R²общ. = 39,8%.

Линейное уравнение имеет вид:

Индекс ресурсности = 0,104 Настойчивость + (-0,070 Импульсивные действия) + 0,053 Инициативность + (-0,034 Цель в жизни) + 0,039 Универсализм_НИ.

Статистически достоверно установлено, что существует прямая связь между индексом ресурсности и настойчивостью, инициативностью, универсализмом, и обратная связь с импульсивными действиями и целью в жизни.

Коэффициенты корреляции для зависимой переменной: «корректность решения» представлены в таблице 4.

Таблица 4

Коэффициенты корреляции для зависимой переменной (корректность решения)

Объяснительная сила модели составляет R²общ. = 31,4%.

Линейное уравнение имеет вид: Корректность решения = -2,492 Асоциальные действия + (-2,75 Традиции_НИ) + (-2,852 Самостоятельность) + 1,687 Решительность.

Статистически достоверно установлено, что существует обратная связь между корректностью решения и асоциальными действиями, традициями (по уровню индивидуальных приоритетов), самостоятельностью, и прямая связь с решительностью. Это значит, что чем лучше респондент решает этически неоднозначные ситуации, тем более он решителен, меньше склонен вести себя антисоциально, использовать традиционные (универсальные) методы решения. Такой консультант будет меньше полагаться на самостоятельные решения в ситуациях неопределённости, следовательно, будет склонен к обращению за помощью к наставникам, коллегам, специалистам, то есть будет менее закрыт, автономен и независим.

Обсуждение

Полученные результаты позволяют утверждать, что высокий уровень ресурсов у консультантов связан с личностными характеристиками, такими как настойчивость, инициативность и разносторонность в знаниях и взглядах. Высокий уровень ресурсов и психологического благополучия позволяет консультанту выбирать конструктивные стратегии преодоления. Активные действия в преодолении стрессовых ситуаций совместно с положительным использованием социальных ресурсов (контактов) повышают стрессоустойчивость человека.

В ходе исследования была выявлена связь между снижением ресурсов и импульсивными действиями. Чем ниже уровень ресурсов у консультанта, тем более импульсивными, непредсказуемыми будут действия, вызванные влиянием внезапного побуждения.

Анализ результатов опросника, оценивающего индекс ресурсности, показал, что на момент тестирования у большинства консультантов наблюдался средний уровень ресурсности (33 участника) (47,1% выборки) и высокий уровень (32 участника) (45,7%). Низкий индекс ресурсности был диагностирован у 5 участников, что составило 7,2% от общей выборки (показатели ниже 0,8). По результатам опросника, оценивающего уровень психологического благополучия, можно сказать, что на момент тестирования у большинства участниц наблюдался средний уровень психологического благополучия (24 участника) (34,3% от общей выборки) и высокий уровень (40 участников) (57,1%). Низкий индекс психологического благополучия (показатели ниже 323) был диагностирован у 6 участников (8,6% от общей выборки). Результаты опросника, оценивающего конструктивность стратегий преодоления стрессовых ситуаций, показали, что у большинства респондентов отмечен высокий индекс конструктивности – 61 человек (87,1% выборки). Средний индекс конструктивности наблюдается у 6 человек (8,6% выборки). Низкий индекс ресурсности был диагностирован у 3 респондентов, что составило 4,3% от выборки (показатели ниже 0,85).

Волевые качества личности наиболее ярко представлены у 12 участников (17,1% от общей выборки). Средние баллы по опроснику выявлены у большинства респондентов – 56 человек (80% от общей выборки). Низкий балл по опроснику ВКЛ был диагностирован у 2 участников (2,9% от общей выборки).

Исходя из результатов опросника «Волевые качества личности», можно сделать вывод, что итоговые высокие баллы получают ответственные, инициативные, решительные, самостоятельные, которые способны контролировать свои эмоции, проявляющие настойчивость, энергичные, внимательные, целеустремленные консультанты. Таких специалистов можно назвать волевыми в том смысле, как это понимается большинством людей. Можно предположить, что консультанты с очень высоким общим баллом по показателям волевых качеств личности могут испытывать дискомфорт из-за подавления своих потребностей. Низкий балл по опроснику «Волевые качества личности» характерен для консультантов, которые склонны колебаниям, неуверенные, безынициативные, несамостоятельные. Они могут пренебречь своими обязанностями в ситуациях, когда ослабляется внешний контроль за их действиями. Как правило, они проявляют низкую активность, инициативу в ситуациях. При условии равных способностей такие консультанты, как правило, достигают меньших или менее стабильных результатов в деятельности.

Можно говорить о том, что психологи-консультанты в ходе решения этически неоднозначных ситуаций в своей профессиональной деятельности выстраивают баланс, с одной стороны, на следовании мнению экспертного профессионального сообщества (обращаются за супервизией, ориентируются на требования профессиональных кодексов этики), а с другой стороны – постоянно ищут разные варианты способов решения конкретных, индивидуальных затруднений клиента и в этом контексте проявляют решительность, отступление от традиций. При этом принципиально важным для психолога-консультанта, который верно решает этически неоднозначные ситуации в своей профессиональной деятельности, является следование просоциальным, а не антисоциальным нормам поведения.

Выводы

1. Личностные ресурсы связаны с просоциальными совладающими стратегиями, такими как инициативность, настойчивость, универсализм.
2. Чем выше уровень ресурсов у консультанта, тем большей предприимчивостью, энергичностью и упорством в достижении цели он обладает.
3. Чем больше ресурсов у консультанта, тем меньше он склонен к проявлению импульсивных действий.
4. Исследование личностных ресурсов психологов-консультантов позволило установить взаимосвязи между ресурсами и волевыми качествами личности, стратегиями преодоления стрессовых ситуаций.
5. Корректность решения этически неоднозначных ситуаций в работе психолога-консультанта связана со стремлением полагаться на мнение экспертного сообщества с одной стороны, а с другой – постоянным поиском нетипичных способов решения трудностей и четкой ориентацией на просоциальное поведение.

1. Antonova Yu.B. Trudnosti v rabote psikhologa-konsul'tanta pri snizhenii lichnostnykh resursov [Difficulties in the work of a psychologist-consultant with a decrease in personal resources]. Aktual'nye problemy ekstremal'noi i krizisnoi psikhologii: materialy III Vseros. nauch.-prakt. konf. Ekaterinburg, 2021. pp. 9–11.(in Russian)

2. Antonova Yu.B., Vasil'eva I.V. Eticheski slozhnye situatsii v rabote psikhologa-konsul'tanta: vklad lichnostnykh resursov pri razreshenii eticheskikh dilemma [Ethically complex situations in the work of a consulting psychologist: the contribution of personal resources in resolving ethical dilemmas]. III Mezhdunarodnaya konferentsiya po konsul'tativnoi psikhologii i psikhoterapii, posvyashchennaya pamyati Fedora Efimovicha Vasilyuka: konsul'tativnaya psikhologiya: traditsii i novatsii. Moskva, 2023. pp. 24–29.(in Russian)

3. Aronov P.V., Bel'skaya G.N., Nikiforov I.A. Sovremennye podkhody k diagnostike i lecheniyu trevozhnykh rasstroistv, assotsiirovannykh s novoi koronavirusnoi infektsiei [Modern approaches to the diagnosis and treatment of anxiety disorders associated with a new coronavirus infection]. Meditsinskii sovet = Medical Council, 2021. no. 10, pp. 66–79.(in Russian)

4. Babich O.I., Terekhova T.A. Lichnostnye resursy preodoleniya sindroma professional'nogo vygoraniya pedagogov [Personal resources for overcoming the syndrome of professional burnout for teachers]. Sibirskii psikhologicheskii zhurnal = Siberian Psychological Journal. 2009. no. 31, pp. 48–52.(in Russian)

5. Vodop'yanova N.E. Protivodeistvie sindromu vygoraniya v kontekste resursnoi kontseptsii cheloveka [Countering burnout syndrome in the context of the human resource concept]. Vestnik SPbGU. Seriya 16: Psikhologiya. Pedagogika = Bulletin of St. Petersburg State University. Episode 16: Psychology. Pedagogy. 2011. no. 2, pp. 38–50.(in Russian)

6. Vodop'yanova N.E., Nikiforov G.S. Teoreticheskie aspekty profilaktiki i korrektsii professional'nogo vygoraniya [Theoretical aspects of prevention and correction of professional burnout]. Vestnik SPbGU. Seriya 16: Psikhologiya. Pedagogika = Bulletin of St. Petersburg State University. Episode 16: Psychology. Pedagogy. 2013. no. 2, pp. 4–14.(in Russian)

7. Vodop'yanova N.E., Starchenkova E.S. Sindrom vygoraniya: diagnostika i profilaktika. 2-e izdanie. SPb: Piter, 2008. 336 p.(in Russian)

8. Vsemirnaya organizatsiya zdravookhraneniya: [Elektronnyi resurs]. URL: https://www.who.int/ru/news-room/fact-sheets/detail/mental-disorders (data obrashcheniya 28.06.2023).(in Russian)

9. Vserossiiskii tsentr izucheniya obshchestvennogo mneniya. Analiticheskii obzor. Psikhologi sredi nas. Opublikovano 19 noyabrya 2020 goda: [Elektronnyi resurs]. Moskva, 2020. URL: https://wciom.ru/analytical-reviews/analiticheskii-obzor/psikhologi-sredi-nas-2020 (data obrashcheniya 06.07.2023).(in Russian)

10. Vserossiiskii tsentr izucheniya obshchestvennogo mneniya. Analiticheskii obzor. V poiskakh psikhologicheskoi pomoshchi. Opublikovano 22 noyabrya 2022 goda: [Elektronnyi resurs]. Moskva, 2022. URL: https://wciom.ru/analytical-reviews/analiticheskii-obzor/v-poiskakh-psikhologicheskoi-pomoshchi (data obrashcheniya 06.07.2023).(in Russian)

11. Ivanova T.Yu. Funktsional'naya rol' lichnostnykh resursov v obespechenii psikhologicheskogo blagopoluchiya: avtoreferat dis. na soiskanie uch. stepeni kand. psikhol. nauk. Moskva, 2016. 39 p.(in Russian)

12. Ilyushina M.I. Psikhologicheskie metodiki aktualizatsii resursnoi sub"ektnosti [Psychological methods for actualizing resource subjectivity]. Prikladnaya yuridicheskaya psikhologiya=Applied legal psychology. 2018. no. 1 (42), pp. 75–83.(in Russian)

13. Kazymova N.N. Osobennosti strategii sovladaniya materei s raznym urovnem stressa v situatsii predstoyashchei operatsii u rebenka [Features of mothers’ coping strategies with different levels of stress in the situation of an upcoming operation on a child]. Obshchestvo: sotsiologiya, psikhologiya, pedagogika=Society: sociology, psychology, pedagogy. 2021. no. 1 (81), pp. 43–46.(in Russian)

14. Kalashnikova S.A. Lichnostnye resursy i psikhologicheskoe zdorov'e cheloveka: sootnoshenie ponyatii [Personal resources and psychological health of a person: the relationship of concepts]. Gumanitarnyi vector= Humanitarian vector. 2011. no. 2 (68), pp. 190–194.(in Russian)

15. Kryuchkov K.S. Pereosmyslyaya etiku: o vnutrennei etike i eticheskom postupke [Rethinking ethics: on internal ethics and ethical action]. Psikholog=Psychologist. 2022. no. 1, pp. 81–89.(in Russian)

16. Kryuchkov K.S. Kak zhe sdelat' prakticheskuyu psikhologiyu etichnoi? Ili ob etike vneshnei i etike vnutrennei [How can practical psychology be made ethical? Or about external ethics and internal ethics]. Psikhologiya i psikhotekhnika= Psychology and psychotechnics. 2018. no. 3, pp. 9–57.(in Russian)

17. Kryukova T.L. Sovladanie s zhiznennymi stressami u partnerov blizkikh otnoshenii: chto sposobstvuet pozitivnym posledstviyam? [Coping with life stress in intimate relationship partners: What promotes positive outcomes?]. Vestnik Kostromskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Pedagogika. Psikhologiya. Sotsiokinetika= Bulletin of Kostroma State University. Series: Pedagogy. Psychology. Sociokinetics. 2017. no. 4, pp. 70–76.(in Russian)

18. Lebedeva R. V., Dvoretskaya M. Ya., Veselova E. K., Korzhova E. Yu. Eticheskie voprosy sbora i ispol'zovaniya bol'shikh ob"emov dannykh v psikhologicheskikh issledovaniyakh [Ethical issues of collecting and using large amounts of data in psychological research]. Kazanskii vestnik molodykh uchenykh= Kazan Bulletin of Young Scientists. 2017. Vol. 1, no. 1 (1), pp. 7–13.(in Russian)

19. Orlova D.G. Vliyanie effekta psikhologicheskogo blagopoluchiya na strukturu integral'noi individual'nosti studenta [The influence of the effect of psychological well-being on the structure of a student’s integral individuality]. Obrazovanie i nauka= Education and Science. 2017. Vol. 19, no. 6, pp. 119–137.(in Russian)

20. Popov L.M., Golubeva O.Yu., Ustin P.N. Dobro i zlo v eticheskoi psikhologii lichnosti. Izdatel'stvo: Institut psikhologii RAN, 2008. 240 p.(in Russian)

21. Psikhologicheskaya gazeta. Professional'noe internet-izdanie. Reestr psikhologov i zakon o psikhologicheskoi pomoshchi obsudili S.N. Kostromina i Yu.P. Zinchenko. Opublikovano 29 marta 2023 goda. [Elektronnyi resurs]. Moskva, 2012. URL: https://psy.su/feed/11040/ (data obrashcheniya 07.08.2023).(in Russian)

22. Psikhologicheskaya gazeta. Professional'noe internet-izdanie. K psikhoterapii depressivnykh rasstroistv. Opublikovano 7 iyulya 2023 goda. [Elektronnyi resurs]. Moskva, 2012. URL: https://psy.su/feed/11341/ (data obrashcheniya 07.08.2023).(in Russian)

23. Sbornik statisticheskikh materialov FGBU «Tsentral'nyi nauchno-issledovatel'skii institut organizatsii i informatizatsii zdravookhraneniya» Minzdrava Rossii. «Sotsial'no znachimye zabolevaniya naseleniya Rossii v 2018 godu». [Elektronnyi resurs]. Moskva, 2019. URL: https://minzdrav.gov.ru/ministry/61/22/stranitsa-979/statisticheskie-i-informatsionnye-materialy/statisticheskiy-sbornik-2018-god (data obrashcheniya 27.11.2023).(in Russian)

24. Semenova L.E., Serebryakova T.A. Psikhologicheskoe blagopoluchie studentov-psikhologov s raznymi lichnostnymi resursami professional'no znachimykh kharakteristik [Psychological well-being of psychology students with different personal resources and professionally significant characteristics]. Vestnik Mininskogo universiteta= Bulletin of Minin University. 2018. Vol. 6, no. 3 (24), pp. 10–32.(in Russian)

25. Sovremennye problemy izucheniya lichnostnykh resursov v professional'noi deyatel'nosti / T.Yu. Ivanova, D.A. Leont'ev, E.N. Osin [i dr.] [Modern problems of studying personal resources in professional activities]. Organizatsionnaya psikhologiya= Organizational psychology. 2018. Vol. 8, no. 1, pp.85–121.(in Russian)

26. Starchenkova E.S. Resursy proaktivnogo sovladayushchego povedeniya [Resources of proactive coping behavior]. Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta. Sotsiologiya= Bulletin of St. Petersburg University. Sociology. 2012. no. 1, pp. 51–61.(in Russian)

27. Tarasova E.V., Cheremukhin A.D. Predstavleniya psikhologov-konsul'tantov ob eticheskikh tsennostyakh, professional'noi ustoichivosti i zhiznesposobnosti v deyatel'nosti [Consulting psychologists' ideas about ethical values, professional stability and vitality in activity]. Universum: psikhologiya i obrazovani= Universum: psychology and education. 2017. no. 4 (34), pp. 38–43.(in Russian)

28. Shumkova S.V. Negotovnost' grazhdan k polucheniyu psikhologicheskoi pomoshchi kak potentsial'naya ugroza bezopasnosti lichnosti i ee blizhaishego okruzheniya [Unpreparedness of citizens to receive psychological help as a potential threat to the safety of the individual and his immediate environment]. Vestnik Prikamskogo sotsial'nogo institute= Bulletin of the Prikamsky Social Institute. 2017. no. 3 (78), pp. 118–122.(in Russian)

29. Institute of Health Metrics and Evaluation. Global Health Data Exchange (GHDx): [Elektronnyi resurs]. URL: https://vizhub.healthdata.org/gbd-results/ (po sostoyaniyu na 14 maya 2022 g.).(in Russian)