Актуальность, значимость и сущность проблемы. Одной из актуальных остается проблема укрепления дисциплины и законности среди сотрудников органов внутренних дел [1]. При этом отмечается, не уменьшающееся количество правонарушений среди сотрудников ОВД [2, c. 33]. Как отмечает Н. В. Шарафутдинова, исследования девиантного поведения сотрудников правоохранительных органов имеются, но их недостаточное количество [3]. Между тем данная проблематика представляется чрезвычайно важной, поскольку девиантное поведение проявляется в коррупции и агрессии в межличностном взаимодействии, создающей угрозу благополучию самих сотрудников правоохранительных органов. За рубежом девиантное поведение на рабочем месте, проявляющееся в виде агрессивного общения, лжи, насмешек и оскорблений активно изучается психологами c целью оптимизации межличностного взаимодействия и особое внимание при этом уделяется изучению креативности, реализующейся в девиантном поведении. Цель настоящей статьи состоит в обзоре современных исследований девиантного поведения в межличностном общении сотрудников органов внутренних дел.

Материалы и обсуждение

Виды девиантного поведения сотрудников органов внутренних дел. Девиантное поведение личности проявляется в системе поступков, отклоняющихся от принятых в обществе норм [3]. Среди девиаций служебного поведения Т. В. Щеголева выделяет дисциплинарные проступки, как нарушения норм исполнения служебных обязанностей в рамках должностной инструкции; как нарушение общих для всех сотрудников норм служебной дисциплины; нарушения законодательства, влекущие уголовную ответственность [4]. Примерами правонарушений являются также проявления различных форм агрессии и злоупотребления властью [5].

При этом вне фокуса внимания исследователей остается девиантность, угрожающая благополучию самих сотрудников правоохранительных органов. Она проявляется в  виде агрессивного общения, когда сослуживцы позволяют себе насмешки, критику личности оппонента или оскорбительные комментарии о противнике-конкуренте по продвижению по службе, получении заданий по проектам и поощрений [6].  В зарубежной организационной психологии одним из перспективных направлений исследования этой проблемы является изучение связи девиантности и креативности [7; 8]. Исследователями показано, что креативность часто проявляется в таких видах поведения, как ложь, агрессия, злые шутки [8; 9; 10]. Особый интерес исследователей вызывает антисоциальная (malevolent) креативность, особенность которой состоит в мотивации намеренного нанесения вреда другим людям в социальном взаимодействии [9]. Как правила это происходит в результате решения нелегитимной задачи деструктивными способами [11], а в обыденной жизни проявляется во лжи, нанесении вреда другим людям оригинальными способами при сведении счетов, злословии, буллинге, кибер-преступлениях, коррупции и мошенничестве [11; 12].  В данном случае мы придерживаемся позиции С.Н. Ениколопова и Н.В. Мешковой, в том, что этот феномен имеет две стороны: во-первых, способность порождать оригинальные идеи, наносящие вред другим людям, а, во-вторых, способность их реализовывать, поскольку часто идеи придумывают одни люди, а осуществляют их другие [7; 11]. Исследования этого явления в органах внутренних дел начались совсем недавно и на текущий момент их недостаточно для того, чтобы разработать программу профилактики девиантной креативности в межличностном взаимодействии сотрудников ОВД [13].

Исследуя причины девиантного поведения, одни авторы считают, что жесткий отбор кадров позволит решить эту проблему [14], другие же склонны в большей степени считать это явление проявлением профдеформации вследствии специфичности служебной деятельности [см. 15] и полагают, что профотбор вряд ли сможет помочь в решении этой проблемы.

Психологи приходят к выводу о том, что для профилактики девиантного поведения сотрудников внутренних дел важно изучить психологические показатели склонности к делинквентному поведению [15], и в частности, такие особенности личности, которые при определенных условиях могут привести к противоправному поведению [2].  Так, М. И. Марьин и А. А. Бочкова в качестве таких особенностей рассматривают правосознание и ценностные детерминанты служебного поведения сотрудников правоохранительных органов: дифференцированное отношение к соблюдению норм, эмоционально-смысловое отношение личности к нормам закона, значимость и ценность для человека материального фактора [2]. Если говорить о склонности к делинквентному поведению, то прогулы,  взяточничество и аморальное поведение часты у тех сотрудников органов внутренних дел, у которых акцентуированные черты характера, нарушения регулятивной и эмоциональной сфер личности, ригидность [8; 16].

Авторы Я. А. Корнеева и Н. Н. Симонова описывают особенности профессиональной агрессии, которая проявляется со стажем работы в иронических высказываниях, насмешках и навешивании ярлыков [17]. Для диагностики этого явления они разработали анкету, одна из шкал которой  «Профессиональная агрессия» включает вопросы, диагностирующие поведение  в виде агрессии, иронии, сарказма, а также особенностей эмоционального интеллекта [8]. Приведем пример вопросов: «Вы используете в деловом и межличностном общении иронические высказывания и насмешки?», «Вы даёте отрицательные отзывы и замечания в адрес коллег о профессиональной деятельности?», «Вас раздражают люди, демонстрирующие свои чувства?», «Бывает, что Вы обсуждаете с коллегами своих отсутствующих коллег?» [17]. Напомним, что анкета была разработана для диагностики профессиональной деформации, возникающей в процессе служебной деятельности и в зависимости от стажа службы. В то же время, согласно зарубежным авторам, изучающим антисоциальную креативность, именно в таком поведении может реализоваться креативное мышление: злые шутки, агрессия [9], ирония, сарказм [8]. Особого внимания, с нашей точки зрения, заслуживает вопрос шкалы «Вас раздражают люди, демонстрирующие свои чувства?». Здесь можно предположить, что раздражительность на демонстрацию чувств другими людьми, возникающая как профессиональная деформация (следуя логике авторов анкеты), есть следствие непонимания себя самого и чувств других людей, а, значит, можно говорить о проблеме с эмоциональным интеллектом у респондента. Вышесказанное позволяет выделить направления для дальнейшего исследования девиантного поведения и сформулировать следующую гипотезу: с увеличением стажа службы антисоциальная креативность, проявляющаяся в намерении нанести вред другому человеку оригинальным способом, увеличивается, а эмоциональный интеллект снижается. В данном случае целесообразно провести исследование этого явления на разных возрастных выборках сотрудников внутренних дел.

Исследования, изучающие девиантное поведение сотрудников ОВД, можно классифицировать по возрастным основаниям: исследования на выборках кадетов, исследования на выборках курсантов, исследования сотрудников ОВД с разным стажем службы. При этом практически отсутствуют лонгитюдные исследования и исследования, в которых сравнивались бы разные возрастные группы, позволяющие отследить динамику девиантного поведения [18] и выявить его предикторы и факторы, снижающие негативные проявления в межличностном взаимодействии у сотрудников органов внутренних дел разного стажа службы. В рамках изучения антисоциальной креативности, реализующейся в девиантном поведении, было показано, что существуют возрастные особенности антисоциальной креативности: у кадетов показатель поведенческих особенностей антисоциальной креативности выше по сравнению с курсантами [18]. Специфика подростковой антисоциально направленной креативности состоит в том, что в число ее предикторов входят черты «Большой пятерки»: низкий уровень развития черт «Сотрудничество» (у кадетов) и «Добросовестность» (у кадетов женского пола), чего в выборке курсантов обоего пола выявлено не было [19].

Особенности проявления девиантного поведения у кадетов. Результаты исследований девиантного поведения у кадетов показывают, что в этой возрастной группе имеются проблемы, связанные с межличностным взаимодействием и агрессией [18].

Так, С.О. Кузнецова и А.А. Абрамова изучали психологические особенности агрессивности у кадетов и обычных школьников [20]. У кадетов были выявлены повышенные показатели агрессии, враждебности, подозрительности, низкие контроль и ответственноть, не способность разрешать конфликтные ситуации, направленность на конфликт, низкая эмоциональность. Деструктивная направленность агрессии у кадетов проявляется в межличностных отношениях и конфликтных ситуациях. Объяснения полученным фактам авторы дали, опираясь на специфику закрытой социальной системы, в которой воспитывались кадеты [20].

Согласно данным И. С. Петронюка, трудности в межличностных отношениях выявлены у кадетов и этот показатель не зависит от срока обучения, при этом индикаторы дисгармонии у разных возрастных групп отличаются [21]. На особенности образовательной среды кадетских учреждений, состоящих в повышенной требовательности к интеллектуальным, психоэмоциональным и физическим нагрузкам, указывает Н. В. Власова. Характерно, что такие особенности приводят к истощению психических ресурсов и к состоянию внутреннего дискомфорта, при этом регулирование негативных эмоций осуществляется с помощью подавления эмоций и буллинга [22]. Иными словами, условия образовательной среды не способствуют эффективной регуляции эмоций, их пониманию и конструктивному выражению, а, следовательно, формирование эмоционального интеллекта должно находиться в зоне особого внимания в кадетских корпусах, на что указывают многие авторы  [23].

Различия в социально-психологических характеристиках у учащихся кадетских и общеобразовательных классов выявила П. Д. Полякова. Согласно полученным ею результатам, у кадетов более высокий социальный самоконтроль. В сравнении с обычными школьниками они более чувствительны к требованиям социальной среды, но имеют низкую толерантность к неопределенности. Перечисленные характеристики позволяют им, с одной стороны, приспосабливаться к требованиям среды, но, с другой, испытывать тревогу и неуверенность в новых обстоятельствах [24].

Сравнительный анализ антисоциальной креативности, которая может реализоваться в девиантном поведении, у учащихся кадетского корпуса (N=72) и курсантов (N=119) показал, что у кадетов уровень антисоциальной креативности, агрессия, гнев, враждебность выше, а понимание собственных эмоций ниже, чем у курсантов (p<0.01, соответственно). Были сделаны выводы, что связь эмоционального интеллекта и антисоциальной креативности может быть опосредована враждебностью, поскольку она значимо коррелировала в обеих выборках с пониманием собственных эмоций (rho=-0.404 (кадеты); -0.224 (курсанты); уровень значимости p<0.05, соответственно), и с антисоциальной креативностью (rho=0.471 (кадеты); 0.572 (курсанты); уровень значимости p<0.01, соответственно). Мы предположили, что обучение в высшем учебном заведении может способствовать снижению враждебности и повышению эмоционального интеллекта и обозначили дальнейшее направление исследований на выборке сотрудников органов внутренних дел, имеющих разное образование [25].

Таким образом, исследования на кадетах показывают важность формирования эмоционального интеллекта у обучающихся. Можно предположить, что кадеты более склонны к девиантному поведению в межличностных отношениях, чем курсанты, а эмоциональный интеллект может вносить свой вклад в связь креативности и агрессии в межличностных отношениях. В качестве основной причины девиантного поведения кадетов большинство исследователей считают средовые характеристики учреждения.

Характерные особенности  и причины появления девиантного поведения курсантов. Если говорить об исследованиях девиантного поведения курсантов, то таких исследований явно не достаточно. Исследования Е. Б. Кирилловой показали, что значимых различий по показателям лживости у девиантных подростков и правопослушных, в качестве которых были обследованы  курсанты  учебных заведений МВД РФ, не было обнаружено, однако у тех и других эти показатели остаются высокими [26].  И. А. Ковальчук и Д. В. Сочивко показали, что уровни агрессивности, безответственности и импульсивности различаются в зависимости от выбранной специальности обучающихся курсантов [27]. В данном случае исследование было проведено на начальном этапе обучения и для выводов на наш взгляд необходимо лонгитюдное исследование для выяснения динамики данных характеристик в условиях обучения в вузе.

Исследования показывают, что у курсанты возможны трудности с  самопознанием и самооценкой, с целеполаганием: им не всегда просто наметить себе общественно значимые цели и пути их достижения [28]. Более того,  у них выявляются низкий нравственный облик, нечестность, склонность к обману; безответственность, эмоциональная неустойчивость, высокомерие, пренебрежение к другим людям; импульсивность поступков [29]. Д.В. Сочивко и Л. В. Шатохина показали, что к 4 курсу у курсантов становится выше манипулятивность и ниже эмпатия, управление своими эмоциями, эмоциональная осведомленность и понимание эмоций других людей,  по сравнению с второкурсниками [30]. На наш взгляд, полученные результаты чрезвычайно важны, поскольку выявляют параметр для дальнейших исследований: эмоциональный интеллект. В данном случае представляется интересным исследовать вклад эмоционального интеллекта  как медиатора девиантного поведения курсантов.

Стоит отметить, что особое внимание исследователей сфокусировано на теме изучения коррупции как у курсантов, так и у взрослых сотрудников внутренних дел. К коррупционным преступлениям как виду девиантного служебного поведения в системе ОВД относятся такие девиации, как «получение взятки; посредничество во взяточничестве, служебный подлог; провокация взятки либо коммерческого подкупа; подкуп свидетеля, потерпевшего, эксперта, специалиста или переводчика…» [4. с.73]. В этом направлении делается упор на изучение и формирование антикоррупционных  ценностей [31; 32; 33],  ценностей, способствующих совершению противоправных действий [4; 34], морально-нравственных характеристик личности [32], индивидуальных этических норм и убеждений [25; 35].  

Исследования связи негативной креативности, проявляющиеся в виде злых шуток и лжи, на выборке курсантов показали, что важная роль в таком поведении  принадлежит макиавеллизму, чертам Большой пятерки и моральной идентичности [36]. С одной стороны, способность контролировать собственные импульсы и интериоризация моральных качеств, развитых на среднем уровне, а, с другой стороны, высокий макиавеллизм и средняя способность самоконтроля (измеряемый шкалой «Добросовестность» Большой пятерки), являются компонентами риска, когда человек, обладающий таким сочетанием, не осознает, что его ложь и злые шутки могут наносить вред другим, так как на первом месте для него стоят собственные импульсы и задачи [36]. Важно, что именно средние значения таких положительных характеристик, как добросовестность и моральная идентичность, а не низкое их значение, могут проявляться в девиантном поведении и составлять угрозу межличностному взаимодействию.

Таким образом, полученные исследователями результаты позволяют говорить о наличии  таких особенностях девиантного поведения у курсантов, как ложь и злые шутки в отношении  окружающих, в которых проявляется антисоциальная креативность. Направлением дальнейших исследований может стать изучение влияния эмоционального интеллекта на реализацию креативного мышления в девиантном поведении.

Характеристика девиантного поведения сотрудников органов внутренних дел с разным стажем службы. В профилактике преступлений, совершаемых сотрудниками ОВД, важным фактором является выявление склонности к совершению преступлений [15]. С. Г. Беспалая выделяет прогностически важные качества у кандидатов на службу ОВД, которые необходимо учитывать при профотборе. К ним относятся установка на социальную желательность, склонность  к риску, склонность к агрессии, контроль эмоциональных реакций.  Важно, что и у действующих сотрудников органов внутренних дел эти характеристики также должны учитываться, поскольку они способствуют проявлению делинквентного поведения [16].

Если говорить о личности коррупционера, то здесь особую значимость приобретает выявление тех характеристик, которые могут способствовать одновременно и антикоррупционной устойчивости личности, и стать барьером к реализации антисоциально направленной креативности [37]. В этом направлении на сотрудниках внутренних дел с не юридическим образованием было показано, что низкая враждебность в сочетании с высокой саморегуляцией и самоконтролем личности могут определять ресурс устойчивости личности к антисоциально направленному поведению [37].

Что касается девиации в межличностных отношениях, то согласно результатам, полученным В.Е.Петровым, большая часть сотрудников ОВД в обследованной им выборке была склонна в межличностных отношениях к психологическому насилию и агрессивному поведению: вербальному воздействию в виде ненормативной лексики, оскорблениям и использованию кличек. Они необоснованно критиковали сослуживцев и использовали унизительные формы общения [38].

Под межличностным взаимодействием понимается непосредственный контакт двух и более людей. В процессе такого взаимодействия предполагается способность понимать особенности личности друг друга, понимать чувства и эмоции, выстраивать эффективное общение, реализовывать свое отношение [39; 40]. Сотрудники ОВД, обладающие чертой «Темной триады» - психотизмом, проявляют в межличностном взаимодействии высокомерие, недоброжелательность, склонность к обману и антиобщественному поведению [39].

Согласно результатам А.В.Гайнуллиной, 20% респондентов ориентируются при взаимодействии на манипулятивные и конфронтационно-манипулятивные стратегии поведения в конфликте [41]. Хотя полученные результаты  касаются взаимодействия сотрудников с гражданскими лицами, можно предположить, что такие неконструктивные стратегии они могут использовать  также и при взаимодействии с сослуживцами. Исследования показывают, что агрессия и ее компоненты (гнев и враждебность) являются предикторами антисоциальной креативности, реализующейся в девиантном поведении в виде нанесения физического вреда, злых шуток или лжи [42].

Анализируя свойства, лимитирующие профессиональную психологическую пригодность сотрудников ОВД, многие авторы приходят к выводу о том, что к таким свойствам относятся показатели эмоционально-волевой сферы: низкий волевой контроль, эмоциональная незрелость [43]; высокий уровень враждебности, застревающие эмоциональные состояния и низкий контроль агрессивности [44], причем проблемы в эмоционально-волевой сфере проявляются в виде раздражительности и конфликтности, слабой дисциплинированности [45].

Таким образом, на основании полученных результатов можно сделать вывод о том, что важную роль в девиантном поведении может играть уровень эмоционального интеллекта сотрудников органов внутренних дел.

Заключение

Анализ современных публикаций показывает, во-первых, отсутствие лонгитюдных исследований, в которых можно было бы отследить динамику изменений девиантного поведения; а, во-вторых, явную недостаточность исследований девиантного поведения в межличностном взаимодействии сотрудников органов внутренних дел.

Важным предиктором девиантного поведения у сотрудников ОВД  являются негативные личностные характеристики: враждебность, агрессия, акцентуации характера. У кадетов важную роль в формировании негативных личностных характеристик играют особенности  учебного учреждения, и в большей степени его закрытость. У служащих сотрудников ОВД иная ситуация: с ростом стажа службы эти характеристики не формируются, а проявляются из-за профдеформации.

Перспективным для дальнейшего исследования нам представляется изучить особенности межличностного взаимодействия сотрудников ОВД разного возраста в рамках исследования связи антисоциальной креативности и эмоционального интеллекта.

1. Kolokoltsev V. Vladimir Kolokoltsev's speech at the expanded meeting of the Board of the Ministry of Internal Affairs of Russia, 2021. URL: https://mvdmedia.ru/news/official/sostoyalos-rasshirennoe-zasedanie-kollegii-mvd- rossii / (accessed 10.10.2021) (In Russ.)

2. Maryin M. I., Bochkova A. A. Deviant behavior of law enforcement officers: causes, diagnosis and prevention. IV International Penitentiary Forum "Crime, Punishment, Correction" (to the 140th anniversary of the penal enforcement system of Russia and the 85th anniversary of the Academy of the Federal Penitentiary Service of Russia): Collection of abstracts of speeches and reports of participants. Moscow, 2019. Pp. 33-38. (In Russ.)

3. Sharafutdinova N. V. The problem of diagnosis and prevention of deviant personality behavior. Psychology and pedagogy of official activity. 2020, no. 4.Pp. 154-156. (In Russ.)

4. Shchegoleva T. V. Group norms and values as factors in the regulation of official behavior of employees of internal affairs bodies. Extended abstract of Candidate of sciences dissertation. M., 2019. 169 p. (In Russ.)

5. Zmanovskaya E. V., Rybnikov V. Yu. Deviant behavior of a person and a group: A textbook. St. Petersburg, 2010. 352 p. (In Russ.)

6. Yip J. A., Schweitzer M. E., Nurmohamed S. Trash-talking: Competitive incivility motivates rivalry, performance, and unethical behavior. Organizational Behavior and Human Decision Processes. 2018 Vol. 144.Pp. 125-144.

7. Meshkova N. V., Enikolopov S. N. Creativity and deviance: the current state of the problem in psychology [Electronic resource]. Psychology and Law. 2020. Volume 10, no. 3.Pp. 86-107. doihttps://doi.org/10.17759/psylaw.2020100307 (In Russ.)

8. Bochkova M.N., Meshkova N.V., Shapoval V.A. About antisocial creativity and understanding of one's own emotions among employees of internal affairs bodies with different service experience // Actual problems of psychology of law enforcement: concepts, approaches, technologies (Vasilievsky Readings - 2021). Materials of the international scientific and practical conference. Saint Petersburg, 2021. pp. 138-143

9. Cropley A. J., Cropley D. H. Creativity and Lawbreaking. Creativity research journal. 2011 Vol. 23(4). pp. 313-320.

10. Hao N., Tang M., Yang J., Wang Q., Runco M. A. A New Tool to Measure Malevolent Creativity: The Malevolent Creativity Behavior Scale. front. Psychol. 2016. Vol. 7.Pp. 682.

11. Meshkova N. V., Enikolopov S. N. Creativity and deviance: connection and interaction. psychology. Journal of the Higher School of Economics. 2018 Vol. 15(2). pp. 279-290. doi:https://doi.org/10.17323/1813-8918-2018-2-279-290 (In Russ.)

12. Meshkova N.V., Enikolopov S.N. On psychological studies of asocial creativity. psychological research. 2016. Vol. 9(50). doihttps://doi.org/10.54359/ps.v9i50.418 (In Russ.)

13. Bochkova M.N., Shapoval V.A., Meshkova N.V., Eniokolopov S.N. Features of antisocial creativity and emotional intelligence among employees of internal affairs bodies depending on education and work experience. organizational psychology. 2021 Vol. 11, no. 2.Pp. 154-168. (In Russ.)

14. Mirnova L. I. Prevention of delinquent behavior of law enforcement officers: theoretical and applied aspects. Extended abstract of Candidate of sciences dissertation. N. Novgorod, 2007. 278 p. (In Russ.)

15. Lyutykh V. A., Konopleva I. N. Psychological and criminological aspects of crimes committed by employees of internal affairs bodies. Psychology and law. 2014, no. 3.Pp. 86-101. (In Russ.)

16. Bespalaya S. G. Psychological prognosis of propensity to delinquent behavior in employees of internal affairs bodies. Extended abstract of Candidate of sciences dissertation. M., 2007. 232. (In Russ.)

17. Korneeva Ya. A., Simonova N. N. Professional personal deformation of employees of internal affairs bodies. organizational psychology. 2020, no. 10(2). pp. 80-106. (In Russ.)

18. Bochkova M.N., Meshkova N.V. On the study of deviant behavior of internal affairs officers in modern Russian psychology // Social psychology: questions of theory and practice. Materials of the VII International Scientific and Practical Conference in memory of M.Y. Kondratiev "Social psychology: issues of theory and practice" (May 12-13, 2022). Moscow: FSBEI V MGPPU, 2022. C.74-77.

19. Meshkova N. V. et al. Age and gender characteristics of personal predictors of antisocial creativity. psychology. Journal of the Higher School of Economics. 2020. Volume 17, No. 1.Pp. 59-71. DOIhttps://doi.org/10.17323/1813-8918-2020-1-60-72 (In Russ.)

20. Kuznetsova S. O., Abramova A. A. Psychological features of aggressiveness in adolescence [Electronic resource]. Psychological science and education psyedu.ru. 2014, No.1. URL: http://psyedu.ru/journal/2014/1/Kuznecova_Abramova.phtml (In Russ.)

21. Petronyuk I. S. Features of interpersonal relations of cadet corps students. Psychological science and education. 2008, No.1. Pp.45-49 (In Russ.)

22. Vlasova N. V. Features of emotion regulation in adolescence (on the example of pupils of a cadet boarding school) [Electronic resource]. Psychological science and education psyedu.ru. 2017 Vol. 9, no. 2.Pp. 70-83. (In Russ.)

23. Baeva I. A., Shakhova L. I. Formation and support of the state of psychological safety of students of cadet classes [Electronic resource]. Psychological science and education psyedu.ru. 2016. Volume 8, no. 4.Pp. 91-101. (In Russ.)

24. Polyakova P. D. Socio-psychological characteristics of students of cadet and general education classes in the context of the modern education system. [Electronic resource]: https://psyjournals.ru/files/98630/2019_orgpsy_Polyakova.pdf (In Russ.)

25. Bochkova M. N. On the connection of emotional intelligence and antisocial creativity among cadets and cadets. Kochenov readings "Psychology and law in modern Russia". Collection of abstracts of participants of the All-Russian Conference on Legal Psychology with international participation. Moscow: MGPPU, 2020. Pp. 17-19. (In Russ.)

26. Kirillova E. B. Personal psychological determinants of adolescents' predisposition to deviant behavior. Extended abstract of Candidate of sciences dissertation. SPb. 2019. 231 p. (In Russ.)

27. Kovalchuk I. A., Sochivko D. V. Intellectual and personal potential of future specialists of the Federal Penitentiary Service of Russia at the stage of primary preparation for service and training. [Electronic resource]. Psychology and law. 2018(8), no. 4.Pp. 204-218. (In Russ.)

28. Zabavka V. I., Vorobyev V. F., Khazov E. N. The main directions and features of legal education and self-education of cadets and students of educational institutions of the Ministry of Internal Affairs of Russia on the formation of an anti-corruption worldview. Psychology and pedagogy of official activity. 2020, No.3. pp. 72-77. (In Russ.)

29. Larina L. A., Zabavka V. I. Lawful behavior and legal understanding and their role in the formation of police law in Russia. In the collection: Topical issues of the evolution of police law as a characteristic type of Russian law collection of faculty and adjuncts. M., 2015. Pp. 53-56 (In Russ.)

30. Sochivko D. V., Shatokhina L. V. Dynamics of development of prosocial behavior of psychology cadets in the process of training in educational organizations of the Federal Penitentiary Service. Applied legal psychology. 2021, no. 3(56). pp. 6-11. (In Russ.)

31. Nikoryak V. V. Anti-corruption values in the formation of anti-corruption behavior of law students. Pedagogical education in Russia. 2017, no. 8.Pp. 58-64 (In Russ.)

32. Kormacheva O. V. On value predictors of corruption victimization of law enforcement officers. Actual problems of psychology of law enforcement: concepts, approaches, technologies (Vasilievsky Readings - 2019) [Electronic resource]: materials of the international scientific and practical conference. Ed. By Yu. A. Sharanov (eds.). St. Petersburg, 2019. Pp.186-189. (In Russ.)

33. Maryin M. I. Psychological aspects of prevention of corrupt behavior in the law enforcement system. Actual problems of psychology of law enforcement: concepts, approaches, technologies (Vasilievsky Readings - 2019) [Electronic resource]: materials of the international scientific and practical conference. Ed. By Yu. A. Sharanov (eds.). St. Petersburg, 2019. Pp. 223-229. (In Russ.)

34. Tatarko A. N., Mironova A. A. Values and trust as factors of attitude to corruption. Psychology in economics and management. 2015. Vol. 7, no. 2.Pp. 96-110. (In Russ.)

35. Beck A., Lee R. Attitudes to Corruption among Russian Police Officers and Trainees. Crime, Law and Social Change. 2002. R. 357-372

36. Meshkova N. V., Enikolopov S. N., Kudryavtsev V. T., Bochkova M. N., Meshkov I. A. On predictors of negative creativity in adults on the example of cadets [Electronic resource]. Psychology and Law. 2021. Volume 11, No. 4.Pp. 90-108. doihttps://doi.org/10.17759/psylaw.2021110407 (In Russ.)

37. Shapoval V. A. Professional psychological health of employees of internal affairs bodies: diagnostics, forecasting, monitoring: monograph. St. Petersburg, 2015. 296 p. (In Russ.)

38. Petrov V. E. Psychometric study of the questionnaire for assessing the propensity of employees to psychological violence. Actual problems of psychology of law enforcement: concepts, approaches, technologies (Vasilievsky Readings - 2020): [Electronic resource]: materials of the international scientific and practical conference. Yu. A. Sharanov (eds.). St. Petersburg, 2020. Pp. 415-419 (In Russ.)

39. Ivanova A. M., Komarova O. N. Stylistic features of interpersonal interaction of employees of internal affairs bodies - carriers of destructive traits. Applied legal psychology. 2021, no. 1(54). pp. 112-123. (In Russ.)

40. Gainullina A. V., Prokurova S. V. Psychological Aspects of Interaction in the Law Enforcement Officers Activity. Psychopedagogics in Law Enforcement. Vol. 24, no. 1(76). 2019. RR. 48-54. DOIhttps://doi.org/10.24411/1999-6241-20

41. Gainullina A. V. Formation of conflict competence of police officers in the process of professional activity. Bulletin of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2019, no. 2.Pp. 282-287. (In Russ.)

42. Meshkova N. V., Shapoval V. A., Gerasimenko E. A., Potarykina M. S., Meshkov I. A. Personality traits and antisocial creativity on the example of cadets and employees of the Ministry of Internal Affairs [Electronic resource]. Psychology and Law. 2018. Volume 8, no. 3.Pp. 83-96. doihttps://doi.org/10.17759/psylaw.2018080306 (In Russ.)

43. Goncharova N. A., Kalashnik A. A., Sitnikov V. L. Comparative analysis of the severity of properties that limit the professional psychological fitness of employees of internal affairs bodies [Electronic resource]. Psychology and Law. 2021 Vol. 11, no. 2.Pp. 17-25. (In Russ.)

44. Bovin B. G. Psychological model of professional fitness for operational investigative activity [Electronic resource]. Psychology and law. 2021 Vol. 11, no. 4.Pp. 126-137. (In Russ.)

45. Eremeev S. G., Tyufiakov N. A., Shakhmatov A. V. Professional Activity Peculiarities' Impact on Police Officers' Psycho-Physiological State. Psychopedagogy in Law Enforcement. 2020 Vol. 25, no. 4(83). pp. 383-389. (In Russ.) DOI: 10. 24411/1999-6241-2020-14003 (In Russ.)