Экономический рост является фундаментом повышения уровня жизни в регионе, реализации социальных функций власти, создания материальных благ для будущих поколений. Свое выражение экономический рост находит на национальном уровне в увеличении душевого валового национального продукта (ВНП) или валового внутреннего продукта (ВВП), на региональном уровне - в росте валового регионального продукта (ВРП).

Достижение заданных темпов экономического роста - задача, решение которой обусловлено рядом факторов, имеющих экономическую, институциональную, законодательную, социальную природу. Изучение механизма регионального экономического роста требует расширения факторного пространства исследования этого феномена, прежде всего за счет анализа базисных условий роста, влияния на темпы роста региональной экономики накопления капитала (прироста стоимости региональной собственности).

Собственность (в различных ее видах и формах) представляет собой мощный ресурс, реально участвующий в расширенном воспроизводстве экономики региона и связанном с ним производстве конкурентоспособной продукции. Например, по расчетам Д.А. Злобина, влияние на экономический рост Красноярского края фактора «труд» составляет 13,5%, а фактора «капитал» - 42,7%. Отдача от роста основных фондов существенно превышает отдачу от увеличения численности занятых в отраслях [1]. По оценке академика Д.С. Львова, вклад труда в прирост ВВП еще ниже - не более 5-7% [3, с. 79].

Истолкование сущности понятия «эффективность» представляет собой один из наиболее дискутируемых в экономической литературе вопросов. При этом наряду с родовым понятием эффективности используется и множество его разновидностей: абсолютная, относительная, общая, сравнительная, коммерческая, бюджетная, социальная, экологическая и другие виды эффективности [9, с. 150; 11, с. 75].

В общем смысле, как известно, в экономической литературе под эффективностью понимается отношение результатов к затратам, благодаря которым эти результаты получены: эффективность = результаты / затраты. Суть проблемы оценки эффективности управления собственностью в регионе сводится к тому, что следует понимать под результатами и затратами и какова мера их значимости.

Эффективность - комплексное понятие, описываемое такими характеристиками, как целесообразность, результативность, качество, полезность и пр.

Эффективность в системном смысле - характеристика системы с точки зрения качества, результативности и своевременности достижения ее целей, развития системы в запланированном направлении при выполнении определенных критериев, показателей и ограничений.

В более узком смысле эффективность системы характеризует соотношения затрат (в широком смысле затрат неких ресурсов) и результатов функционирования системы. В зависимости от того, какие затраты и особенно какие результаты принимаются во внимание, можно говорить об экономической, социально-экономической, социальной, технологической, экологической эффективности.

Известный российский ученый Л.И. Якобсон [12, с. 308] отмечает применительно к эффективности несколько ее характеристик: экономичность, производительность и результативность. Экономичность характеризует затратную (ресурсную) сторону эффективности: экономичными являются такие решения, при которых необходимые ресурсы приобретаются и используются с минимальными издержками. Экономичность означает отсутствие расточительности, т.е. привлечения избыточных ресурсов, оплаты компонент затрат по ценам, превышающим минимальные, и т.п. Производительность - это соотношение количества продукции или услуг и величины затрат на их производство. Результативность характеризует соответствие расходов и достигаемых с их помощью результатов конкретным целям, которым призвана служить система.

Л.И. Якобсон отмечает, что экономичность, производительность и результативность тесно взаимосвязаны и могут быть обособлены друг от друга лишь с некоторой долей условности. Как правило, более экономичные решения обеспечивают наивысшую производительность, а она, в свою очередь, приводит к должной результативности. Вместе с тем между этими явлениями, прежде всего, между производительностью и экономичностью, с одной стороны, и результативностью - с другой, есть и существенные различия. Экономическое решение или процесс может быть и экономичным, и обеспечивающим высокую производительность (производительное и экономичное решение, в известной степени, одно и то же), но быть не результативными, если фактический результат (созданный продукт, реализованный проект) не будет соответствовать поставленным целям. К этому выводу приходит Л.И. Якобсон. «В конечном итоге, - пишет он, - решающее значение имеет результативность, и именно она нередко выступает синонимом эффективности» [12, с. 309]. Полностью разделяя это мнение, полагаем, что в контексте нашего исследования допустим целевой подход к оценке эффективности управления собственностью, при котором степень достижения поставленных целей отражает степень эффективности управления (оцениваются результаты управления собственностью). В связи с этим очень важным моментом является измеримость целей управления. Сложность здесь проявляется в том, что цели и, соответственно, результаты управления могут иметь не только экономические, но и социальные характеристики. Поэтому оценке подлежит и экономическая, и социальная составляющие эффективности управления собственностью.

По нашему мнению, можно выделить несколько видов эффектов, которые могут иметь место в процессе управления собственностью. Выстроенные в соответствии с их иерархией, от наиболее низкого уровня к наиболее высокому, они могут выглядеть следующим образом. Эффект для отдельных собственников - устойчивость и защищенность их прав, создание необходимых условий для повышения доходности объектов собственности и роста благосостояния собственников. Бюджетный эффект - увеличение доходов бюджетов всех уровней за счет роста налоговых и иных поступлений в результате повышения эффективности управления государственной и иной собственностью в регионе. Совокупный социально-экономический эффект достигается за счет проведения структурных изменений в экономике региона на основе упорядочения отношений собственности, позволяющего обеспечить эффективное использование объектов собственности и защиту прав их владельцев, выравнивание уровня дифференциации населения по доходам, рост благосостояния и условий жизни местного населения.

Возвращаясь к вопросу измеримости результатов управления собственностью, следует задуматься о критериях и показателях их оценки.

Критериями, на наш взгляд, должны выступать:

• эффективность использования объектов региональной собственности;
• активность функционирования отношений собственности в регионе;
• защищенность прав собственности.

Эффективность использования объектов региональной собственности предлагаем оценивать на основе прироста доходов (в отношении доходных объектов) и степени достижения требуемых социальных нормативов с использованием социально значимых объектов.

Для доходных объектов используется следующий показатель:

где D_i^t - доходы от использования i-го объекта собственности в отчетном периоде, руб.;

D_i^b - доходы от использования i-го объекта собственности в базовом периоде, руб.

Для объектов социального назначения:

где O^F_i - фактическая обеспеченность услугами, соответствующими социальному назначению i-го объекта собственности (в натуральном или стоимостном выражении);

O^N_i - нормативная обеспеченность услугами, соответствующими социальному назначению объекта собственности (в натуральном или стоимостном выражении).

Для отражения уровня активности отношений собственности ( ) в регионе предлагается использовать следующее соотношение:

где n^t - количество зарегистрированных сделок с объектами собственности в отчетном периоде;

n^p - количество зарегистрированных объектов собственности в отчетном периоде.

Показатель защищенности отношений собственности предлагаем определять следующим образом:

где L_m - количество малых предприятий:

L - общее количество предприятий.

Эти параметры выбраны потому, что именно малые предприятия, не располагающие достаточными возможностями для противостояния попыткам давления на них со стороны государства, быстро реагируют на изменение в уровне защиты прав собственности. Их сокращение будет свидетельствовать об ухудшении ситуации, рост их численности - об улучшении ситуации. Дополнительной положительной характеристикой этих параметров является невозможность их искажения в сторону улучшения (исключая прямые приписки, от которых не застрахован никакой показатель).

На основе показателей (1-4) может рассчитываться интегральная характеристика процессов управления собственностью в регионе. Назовем ее коэффициентом эффективности системы управления собственностью в регионе (K):

Таким образом, эффективное управление собственностью в регионе мы понимаем как деятельность региональных органов власти совместно с иными собственниками по оптимизации ее динамики, обеспечению активности, эффективности и защищенности отношений собственности в целях обеспечения сбалансированного экономического роста региона, укрепления его экономической мощи и повышения уровня жизни местного сообщества.

Заметим, что оценка эффективности управления собственностью в регионе должна осуществляться в контексте проблематики регионализма, идентификации вектора регионального развития и соответствия процессов управления собственностью этому вектору.

Количественным показателем эффективности управления собственностью с точки зрения его влияния на экономический рост региона может, на наш взгляд, служить следующее соотношение:

Э=ΔВРП/ΔPС, (6)

где ΔВРП - прирост валового регионального продукта;

ΔPС - прирост стоимости региональной собственности.

Числитель в этой формуле трудностей не вызывает, поскольку российская статистика постоянно использует этот показатель как обобщающий показатель экономической деятельности региона, характеризующий процесс производства товаров и услуг для конечного использования. ВРП рассчитывается в текущих основных ценах (номинальный объем ВРП), а также в сопоставимых ценах (реальный объем ВРП).

ВРП представляет собой валовую добавленную стоимость товаров и услуг, созданную резидентами региона, и определяется как разница между выпуском и промежуточным потреблением. Показатель ВРП по своему экономическому содержанию близок к показателю ВВП, но между показателями ВВП (на федеральном уровне) и ВРП (на региональном уровне) есть существенная разница. Сумма валовых региональных продуктов по России неравнозначна ВВП, поскольку не включает добавленную стоимость по нерыночным коллективным услугам (оборона, государственное управление и т.д.), оказываемым государственными учреждениями обществу в целом.

Показатель, представленный в знаменателе формулы (6), в настоящее время российской статистикой не определяется. Близкими по смыслу показателями, учитываемыми ныне Росстатом, являются такие показатели, как «национальное богатство» и «стоимость основных фондов».

Национальное богатство представляет совокупную стоимость всех экономических активов (нефинансовых и финансовых) в рыночных ценах, находящихся на определенную дату в собственности резидентов данной страны, за вычетом их финансовых обязательств как резидентам, так и нерезидентам. Это определение предполагает исчисление национального богатства по институциональным секторам экономики. Национальное богатство может быть также определено как совокупная стоимость нефинансовых активов в рыночных ценах, находящихся на определенную дату в собственности резидентов данной страны, плюс сальдо их финансовых требований к нерезидентам. В объем экономических активов включаются нефинансовые произведенные активы (основные фонды, запасы материальных оборотных средств, ценности), непроизведенные активы, в том числе материальные (земля, богатства недр, естественные биологические и подземные водные ресурсы) и нематериальные (лицензии на использование изобретений, передаваемые договоры, купленный «гудвилл» и т.п.), а также финансовые активы (монетарное золото, валюта, акции, займы и пр.). Отдельные активы, составляющие национальное богатство, либо учитываются российской статистикой пока только в натуральном выражении, либо учитываются по стоимости только по России в целом, без регионального разреза. В частности, оценка стоимости природных богатств, вовлеченных в экономический оборот, в практике российской статистики до сих пор не производилась, они учитывались в натуральном выражении.

В стоимостном выражении в российской статистике сегодня представлена стоимость основных фондов, причем несколько ее видов [10, с. 383].

Стоимость основных фондов полная учетная - стоимость основных фондов, равная сумме учитываемых в бухгалтерских балансах организаций их остаточной балансовой стоимости и величины накопленного износа. Отражает их наличие без учета постепенной утраты потребительских свойств в процессе эксплуатации. Учитывается, как правило, в смешанных ценах, так как часть инвентарных объектов отражается в балансах по восстановительной стоимости на момент последней проведенной переоценки, а другая часть, не проходившая переоценок, - в ценах приобретения.

Стоимость основных фондов остаточная балансовая - стоимость основных фондов, учитываемая в бухгалтерских балансах организаций и отражающая постепенную утрату их потребительских свойств в процессе эксплуатации в размере накопленного износа. Учитывается, как правило, в смешанных ценах.

Стоимость основных фондов восстановительная - стоимость воспроизводства объектов основных фондов в современных условиях. Полную восстановительную стоимость определяют исходя из затрат, которые необходимо было бы осуществить для полной замены оцениваемых основных фондов на аналогичные новые объекты по ценам и тарифам, существующим на дату переоценки, включая затраты на приобретение (строительство), транспортировку, установку (монтаж) объектов и т.д. Остаточная восстановительная стоимость - это полная восстановительная стоимость основных фондов за вычетом их накопленного износа.

В большей степени сущности приведенного в знаменателе показателя соответствует статистический показатель «национальное богатство», однако он не учитывается в разрезе регионов. В этом случае можно воспользоваться показателем «остаточная восстановительная стоимость основных фондов», принимая во внимание то, что это лишь часть региональной собственности, хотя и самая значительная. Для детального учета и адекватной оценки процессов использования собственности в регионе, управления отношениями и объектами собственности целесообразно формирование региональной системы мониторинга собственности.

Рассуждая об эффективности управления региональной собственностью нельзя не коснуться вопросов государственно-частного партнерства (ГЧП) как формы взаимодействия бизнеса и власти для решения задач социально-экономического развития региона. ГЧП является эффективным, проверенным за рубежом механизмом повышения эффективности управления объектами государственной и муниципальной собственности, прежде всего социального назначения.

На федеральном уровне уже начали действовать механизмы ГЧП: функционируют особые экономические зоны, образована государственная корпорация «Банк развития», начинается реализация проектов Инвестиционного фонда Российской Федерации и концессионных соглашений в соответствии с Федеральным законом от 21 июля 2005 г. № 115-ФЗ «О концессионных соглашениях». На рисунке 1 представлена концессия как форма ГЧП.

Рисунок 1 - Схема ГЧП на основе концессионного соглашения

Однако на региональном уровне (за исключением городов Москвы и Санкт-Петербурга) механизмы ГЧП используются недостаточно, несмотря на их очевидные преимущества, которые состоят в следующем:

• экономия бюджетных средств на развитие инфраструктуры, привлечение частных инвестиций на эти цели;
• оптимальное разделение рисков и передача части рисков в процессе управления частному сектору;
• реальная оценка и контроль над затратами;
• привлечение квалифицированных менеджеров к управлению региональной собственностью;
• повышение качества обслуживания местного населения;
• расширение доступа к финансовым рынкам, развитие местных финансовых рынков.

Преимущества ГЧП для бизнеса - это долгосрочные контракты и стабильные доходы.

Для более широкого использования механизмов ГЧП на региональном уровне необходимы:

• инвентаризация, оценка и регистрация объектов, подлежащих передаче в концессию;
• развитие нормативно-правовой базы концессионных соглашений;
• создание эффективной и стабильной системы тарифного регулирования, позволяющей бизнесу прогнозировать сроки возврата инвестиций;
• поддержка бизнеса, работающего в социально значимом секторе и показавшего себя социально ответственным партнером.

Для оценки эффективности ГЧП в процессе управления объектами региональной собственности можно использовать следующее соотношение:

Э_ГЧП=И_ч/(И_ч+В_{б), (7)}

где  И_ч – объем частных инвестиций, вложенных в объекты региональной собственности, руб.;

В_б  – объем бюджетных вложений в объекты региональной собственности, руб.

К наиболее проблемным сферам, требующим новых подходов к управлению, основанных на сочетании общественных интересов и частной инициативы, следует также отнести возрождение (редевелопмент) промышленных территорий. Без притока частных инвестиций промышленные территории обречены на длительную стагнацию, без поддержки властей трудно рассчитывать на активность инвесторов. В то же время регион не должен упускать из рук рычаги влияния на направления развития территорий. Решение проблемы – в поддержке со стороны властей деятельности специальных организаций по развитию территорий (агентств). В этом случае происходит, как отмечает С.Н. Максимов [4], расщепление права собственности, выделение права на развитие и передача его агентствам.

Например, первые попытки создания агентств по развитию территорий были предприняты в Санкт-Петербурге в первой половине 90-х гг. (проект «Новая Голландия»). Всего было создано более 20 агентств территориального развития (АТР), однако реально работающих было мало: там, где инициаторы являются собственниками недвижимости на территории, либо получили право на использование имущества города (например, после разрешения имущественно-правовых вопросов) для сдачи в аренду с реинвестированием средств в развитие территории. С 2001 г. процесс создания АТР активизировался, поскольку было более четко определено положение агентств, оказана поддержка со стороны администрации города в решении проблемных ситуаций с неэффективными собственниками. Однако прав, переданных агентствам, недостаточно, эти права не сбалансированы с предполагаемой ответственностью. 

АТР должно рассматриваться как представитель собственника, а не инвестора, в его функции входит:

• согласование проектов (в градостроительной и инженерной части);
• выдача разрешений на строительство, реконструкцию, перепрофилирование; 
• побуждение к редевелопменту.

Общий контур механизма сочетания общественных интересов и частной инициативы в целях возрождения территорий можно представить следующим образом: 

• регион, имея интерес в развитии определенной территории, формулирует цели ее развития и гарантирует выделение бюджетных средств для частичного финансирования такого развития;
• регион проводит конкурс программ развития территорий, разрабатываемых на основе сформулированных ранее целей развития территории. Программы должны содержать данные о характере застройки территории, объемах привлекаемого частного финансирования (с этапами финансирования), влиянии реализации программ на занятость и пр.;
• победитель конкурса получает право на реализацию программы, становится распорядителем выделяемых бюджетных средств (при условии соответствующего частного финансирования); 
• регион, при необходимости, обеспечивает принудительный выкуп недвижимости (земли) у частных собственников, если это необходимо для реализации принятой программы; 
• победителю передается часть правомочий, например, в части градостроительного регулирования. 

Таким образом, в рамках ГЧП в сфере недвижимости за счет объединения активов региона с инвестиционными, управленческими и иными ресурсами частного сектора можно добиться синергетического эффекта в процессе достижения целей социально-экономического развития региона.

Практика также показывает, что наиболее динамичное развитие получают регионы, где сформировались промышленные и сельскохозяйственные кластеры – комплексы предприятий на базе территориальной концентрации поставщиков, производителей и потребителей, связанных технологической цепочкой. Инвестирование в кластерные образования обеспечивает мультипликативный эффект – направление инвестиций в предприятия смежных отраслей, взаимно влияющих друг на друга, обеспечивает большую отдачу от вложенных средств.

Становление базовой отрасли служит толчком к развитию отраслей-поставщиков, отраслей-потребителей и сегментов услуг, принадлежащих кластеру. Инвестирование в кластерные образования приводит к получению значительных доходов в бюджет по мере формирования дополнительной добавочной стоимости. Основные преимущества инвестирования по кластерному принципу определяются следующими факторами:

1. Объем валового регионального продукта и бюджетные доходы возрастают при наличии в регионе законченной цепи производства и потребления.
2. Обеспечение стабильных поставок сырья на переработку является актуальным для перерабатывающих предприятий и предприятий, основанных на переработке.
3. Расширение сбыта при реализации продукции, составляющей сырьевой ресурс для сельского хозяйства (кормовые культуры).
4. Возможность получения налоговых льгот при инвестировании в сельское хозяйство (предприятия первичной переработки).
5. Низкие входные барьеры компании перерабатывающих отраслей в сырьевые отрасли.

В связи с этим для оптимальной организации кластеров целесообразно проведение исследований о возможностях участия региона в межрегиональном и международном разделении труда.

Кластерный подход в управлении региональной экономикой является альтернативой традиционной отраслевой промышленной политике. Мировой опыт дает примеры повышения конкурентоспособности территорий и производственных комплексов путем реализации кластер-ориентированной региональной политики. Так, доля ВВП США, производимого в кластерах, составляет 61%; доля только одного автомобильного кластера PANAC в экономике Венгрии составляет 14% [5].

Как отмечают многие ученые и специалисты-практики, основой успешного развития кластеров является «симбиоз кооперации и конкуренции», учитывающий положительные синергетические эффекты территориальной агломерации. Устойчивое партнерство взаимосвязанных хозяйствующих субъектов может иметь потенциал, который превышает простую сумму их потенциалов. Прирост потенциала возникает в результате сотрудничества и эффективного использования возможностей партнеров в длительном периоде. Благодаря конкуренции между участниками кластера система в целом оптимизируется, а за счет обмена информацией, специалистами, технологиями происходит процесс развития системы, в том числе осуществляется перетекание финансовых ресурсов в сектора, наиболее необходимые для развития кластера. 

Кластеры очень важны для развития региональной экономики, так как они обеспечивают фирмам высокую степень специализации, что позволяет предпринимателям создавать новые фирмы, обслуживающие конкретную рыночную нишу. При этом меньшая степень вертикальной интеграции внутри кластера облегчает вхождение в него новых фирм. Для малых и средних предприятий кластер существенно снижает барьеры выхода на рынки сбыта продукции и поставок сырья и материалов, рабочей силы. Имидж кластера предоставляет предприятиям новые возможности доступа к финансовым ресурсам. Кроме того, распространение новых знаний, методик, технологий на все предприятия, входящие в кластер, позволяет значительно повысить их общую экономическую устойчивость. Таким образом, кластеры способствуют повышению эффективности деятельности предприятий в регионе. Это, в свою очередь, увеличивает налогооблагаемую базу и, соответственно, налоговые поступления в региональный бюджет. 

Кластерный подход предоставляет органам власти эффективные инструменты взаимодействия с бизнесом через участие представителей администрации в работе координационного совета кластера в качестве равноправного партнера. Координационный совет кластера располагает достоверной информацией о деятельности предприятий, рынках сбыта и трудовых ресурсов, что обеспечивает качественное стратегическое планирование как на уровне предприятий, так и на уровне региона. 

Благодаря формированию кластера улучшается кадровое обеспечение предприятий; появляется инфраструктура для исследований и разработок; снижаются издержки; появляются возможности для более успешного выхода на внешние рынки; формируется основа для получения дополнительных конкурентных преимуществ, обусловленных не свойствами товара, а наличием развитых систем продвижения товара. 

В России кластерный подход еще недостаточно распространен, многие кластерные проекты в Москве, Санкт-Петербурге, Иркутской, Пермской и других областях находятся пока в начальной стадии реализации [2]. 

В Санкт-Петербурге, например, создается автомобильный кластер, в который вошли японские компании Suzuki Motor Inc., Itochu Corp., Toyota. Планируется строительство автозавода, объем инвестиций составит порядка 3 млрд руб. В дальнейшем будут подписаны соглашения о режиме промышленной сборки еще с несколькими автоконцернами. Власти Петербурга заявляют о намерении создать в городе, вслед за автомобильным, новый кластер – электронный. Один из крупнейших мировых производителей электроники Flextronics построит в Петербурге завод по сборке компьютерной техники. Инвестиции в проект составят около 50 млн долл. Это уже третий крупный производитель контрактной электроники (OEM), решивший открыть свое производство в городе. 

Основными проблемами, препятствующими масштабному и эффективному применению кластерных технологий в регионах России, являются: 

• недостаточная просвещенность органов власти и бизнеса в вопросах применения кластерного подхода;
• отсутствие четко сформулированной государственной политики в отношении кластеров и, соответственно, организационной и финансовой поддержки кластерных инициатив; 
• отсутствие научно-методического и кадрового обеспечения процессов внедрения и развития кластеров в регионах;
• низкий уровень развития субконтрактации и аутсорсинга. 

По нашему мнению, именно региональные органы власти должны стать основными инициаторами кластерных проектов. Программы развития кластеров должны быть основаны на детальном стратегическом и кластерном анализе экономики региона и разработаны с привлечением всех заинтересованных сторон. 

В этом направлении, прежде всего, необходимо:

• формализовать политику региона по отношению к кластерам с учетом региональной специфики, особенностей отрасли и участников кластера (разработать программы развития кластеров в регионе);
• обеспечить органичное включение программ развития кластеров в стратегию развития региона;
• расширить научно-образовательную базу и доступ к государственным НИОКР, стимулировать кооперацию образовательного и реального секторов; 
• обеспечить развитие инновационной инфраструктуры (бизнес-инкубаторов, технопарков, особых экономических зон и т.п.). 

Отдельного рассмотрения требует проблема повышения эффективности управления государственной собственностью в регионе, которое справедливо рассматривается сегодня как одно из важных направлений всей реформы системы государственного управления. Существенным вопросом при этом является определение критериев эффективности управления государственной собственностью, на основе которых могла бы быть разработана соответствующая система показателей.

В связи с этим вопрос состоит в том, что следует понимать под результатами и затратами в случае управления государственной собственностью. В литературе довольно часто высказывается мнение о том, что в данном случае можно достаточно успешно применять те же подходы, что и при управлении собственностью вообще.

В соответствии с этим предлагается использовать два основных варианта концепций оценки эффективности управления государственной собственностью:

• концепцию управления финансовыми потоками, основанную на росте прибыли от управления;
• концепцию портфеля собственности, основанную на совокупном росте стоимости государственной собственности, входящей в данный портфель.

Первый вариант предполагает, что эффективность определяется как отношение доходов от государственной собственности, поступающих в региональный бюджет, к расходам по управлению (и содержанию) государственной собственности. Второй основан на определении величины прироста стоимости государственной собственности.

Оба эти подхода, очевидно, имеют право на существование, однако в данном случае получается, что не существует разницы в подходах к оценке эффективности управления государственной и частной собственностью. А, между тем, управление государственной собственностью является частью экономической политики государства (как на федеральном, так и на региональном уровне), что также должно быть учтено.

В данном случае принципиально важным, на наш взгляд, является правильное понимание того, что следует считать результатом деятельности по управлению государственной собственностью. Если исходить из того, что понятие результативности отражает меру, степень соответствия фактических результатов деятельности поставленным целям, то основой являются цели, которые преследует государство как собственник. Эти цели не сводимы к использованию государственного имущества в качестве источника бюджетных доходов (к чему сводятся упомянутые подходы). Не менее важно использование управления собственностью как инструмента в экономической, в частности, в инвестиционной политике. И в данном случае обойтись одним или даже несколькими показателями невозможно – необходима их система, позволяющая оценить, насколько управление государственной собственностью эффективно с точки зрения глобальных целей государства: повышения качества и темпов экономического роста и благосостояния общества.

В качестве составной части такой системы представляется необходимым, например, выделение группы показателей, отражающих эффективность использования государственной собственности для увеличения инвестиционной активности. К числу таких показателей могут быть отнесены следующие: количество инвестиционных договоров, предполагающих вовлечение в экономический оборот объектов государственной собственности, объемы привлекаемых в такие объекты частных инвестиций, доля объектов государственной собственности, в отношении которых осуществляются частные инвестиции, в их общем объеме и пр. 

Подводя итоги, подчеркнем условия эффективного управления региональной собственностью в целях его экономического роста:

• расширенная трактовка понятия региональной собственности как определенной конфигурации прав на основные активы, расположенные на соответствующей территории (а не только в отношении объектов, непосредственно принадлежащих субъекту Российской Федерации);
• сильная исполнительная власть, нацеленная на долгосрочные цели развития региона и осознающая их приоритет над сиюминутным поиском доходов от привлекательных ресурсов; 
• постоянная работа по разграничению и уточнению правомочий на основные активы (с привлечением федеральных органов власти, бизнес-сообщества, институтов гражданского общества), формирование новых комбинаций правомочий права собственности в отношении непосредственно подконтрольных объектов (освобождение от пакетов акций в неэффективно работающих предприятиях, консолидация объектов собственности в новых госкорпоративных структурах); 
• мониторинг и создание развернутой информационной базы по объектам региональной собственности, превращение прогнозных документов социально-экономического развития в инструмент определения приоритетной динамики отношений собственности в регионе (подробнее см. диссертацию автора «Методология управление собственностью в экономической системе региона» [8] и другие работы автора по данной проблеме [6, 7]).

1. Злобин Д.А. Исследование факторов экономического роста на субфедеральном уровне, на примере Красноярского края [Текст] // Федеративные отношения и региональная социально-экономическая политика. 2005. № 2.

2. Карпова Д.П. Использование кластерного подхода в управлении региональной экономикой / Д.П. Карпова // Региональная экономика и управление: электр. науч. журн. / Вятский государственный университет. [Электронный ресурс]. Киров: ООО «Международный центр научно-исследовательских проектов», 2007. № 4 (12). Режим доступа: http://region.mcnip.ru

3. Львов Д.С., Гневко В.А., Рохчин В.Е. Актуальные проблемы реформирования и стратегического управления развитием России: методологические аспекты решения [Текст]. СПб.: СПбАУЭ, 2007.

4. Максимов С.Н. Девелопмент: развитие недвижимости - организация, управление, финансирование [Текст]. Спб.: Питер. 2002.

5. Материалы круглого стола «Регионы России - инвестиционная привлекательность и кредитоспособность», Москва, 11 июля 2006 г.

6. Меткин Н.П., Михеев А.А. Индустриальный кластер как инструмент стратегического управления отраслью [Текст] // Право и управление. XXI век. 2014. № 1(30). С. 34-40.

7. Михеев А.А. Структура и принципы формирования системы мониторинга региональной собственности [Текст] // Вестник ИНЖЭКОНа. Серия: Экономика. 2009. Т. 28. № 1. С. 312-315.

8. Михеев А.А. Методология управления собственностью в экономической системе региона [Текст]: автореф. дис. …д-ра экон. наук / А.А. Михеев. СПб., 2009.

9. Немчин А.М., Бадилина Л.П. Организованность производственных систем и эффективность строительства [Текст]. Иркутск: Изд-во Иркут. ун-та, 1991.

10. Регионы России. Социально-экономические показатели [Текст]. 2007: Стат. сб. / Росстат. М., 2007.

11. Чистов Л.М. Эффективное управление социально-экономическими системами. Теория и практика [Текст]. СПб.: Петрополис, 1998. С. 75.

12. Якобсон Л.И. Государственный сектор экономики: экономическая теория и политика [Текст]. М.: ГУ ВШЭ, 2000. 367 с. С. 308.