сотрудник
Московский государственный психолого-педагогический университет (факультет экстремальной психологии, декан)
сотрудник
Москва, г. Москва и Московская область, Россия
ВАК 5.8.1 Общая педагогика, история педагогики и образования
УДК 159.9 Психология
Статья посвящена теоретическому анализу психологических основ «сознательной бездетности» как сложного социально-психологического феномена, а также формированию психологически и юридически обоснованного отношения к нему. Предметом научного исследования выступала психология феноменологии «чайлдфри», его целью – изучить правовые и социально-психологические аспекты «сознательной бездетности». В основе методологии исследования лежали аксиологический, феноменологический, гуманистический, генетический и деятельностный подходы в психологии, положения гендерной психологии, психологии семьи и девиантологии. Использовались как общефилософские методы исследования (абстрагирование, дедукция, индукция), так и частнонаучный метод – контент-анализ отечественных и зарубежных источников по проблеме чайлдфри. Проанализировано 20 разноплановых публикаций, в первую очередь, в области девиантологии, психологии семьи, социальной психологии и инженерии, нормативных правовых актов. В результате исследования показаны соответствующие генезис и многофакторная детерминация идеологии «сознательной бездетности». Потенцирующими появление в обществе тенденций чайлдфри выступили социальные установки, развитость феминистских движений, нивелирование биологических инстинктов родопродолжения, распространение психотехнологий социальной инженерии, изменение технологического уклада жизни общества. Особая роль в существовании «чайлдфри» как явления отводится экономическому целеполаганию. Приводятся негативные последствия «сознательной бездетности» для общества. Поскольку сознательная философия бездетности усугубляет демографическую ситуацию в государстве, то обоснована объективная необходимость решения этой проблемы на уровне государства и общества, а также в практической психологии. Новизна научного исследования состоит в том, что показан нетипичный для общественного развития и социально-опасный (тупиковый) путь родопродолжения – сознательная бездетность. Материал статьи направлен на укреплении института семьи и брака, а также на психологическую профилактику возникновения и существования явления чайлдфри в России.
чайлдфри, бездетность, субкультура, психотехнология, семейные ценности, брак, правовые меры
Актуальность. Несмотря на предпринимаемые руководством Российской Федерации меры по улучшению демографической ситуации, обстановка в стране остается сложной. На фоне снижения численности населения (по данным Росстата, чистая убыль населения составила на 2020 год 702072 человека) возникает очевидная демографическая проблема [1, С. 19]. При этом если совместными усилиями различных организаций и ведомств смертность удается хоть как-то сдерживать, то рождаемость среди россиян оставляет желать лучшего. Депопуляция населения, в конечном итоге – деморализация общества – не отвечают национальным интересам государства и требуют разработки социальных, политических, нормативно-правовых, психологических и иных мер, направленных на повышение рождаемости. Безусловно, данное обстоятельство вынуждает изучать причины подобной демографической ситуации.
Методика исследования. Цель исследования – провести анализ правовых и социально-психологических аспектов феномена «чайлдфри». В её основе лежали аксиологический, феноменологический, гуманистический, генетический и деятельностный подходы в психологии, положения гендерной психологии, психологии семьи и девиантологии. Аналитико-теоретическое исследование предполагало проведение контент-анализ 20 разноплановых публикаций в области девиантологии, психологии семьи, социальной психологии и инженерии, нормативных правовых актов (проектов), документов и др., а также использование общефилософских методов – абстрагирование, дедукция, индукция.
Результаты исследования и их обсуждение. Результаты исследования проблематики феноменологии чайлдфри показывают многообразие точек зрения на его детерминацию. Так, с концептуально-методологических позиций движение «чайдфри» тесно связано с так называемой субкультурой «добровольной бездетности». Некоторые исследователи [3, 5, 12 и др.] отмечают, что такая форма репродуктивного поведения противоречит русской (традиционной) культурной модели развития общества, семьи и отношений между супругами. Отмечается, что именно «традиционные семейные ценности, характерные для нашей страны, дают установку женщине состояться в семье, стать матерью, спастись чадородием, а не успешной карьерой» [6, С. 505].
Идеология «бездетности в России», к сожалению, не является каким-то редким и маргинальным явлением, которое охватывает различные уровни и слои общества. Если отношение людей к семье и деторождению модулируется множеством факторов преимущественно личностного выбора, то трудно объяснить поведение некоторые представители органов государственной власти, косвенно лоббирующих рассматриваемую идеологию. Так, например, по сообщениям средств массовой информации на тот момент директор департамента молодежной политики Свердловской области Ольга Глацких на одной из пресс-конференций сообщила собравшимся, что «государство не просило вас рожать» [4]. Вероятно, что такая сугубо личная позиция может рассматриваться как неосознанное выражение программного манифеста «чайлдфри» и косвенного одобрения сценария бездетности. Именно поэтому актуально изучение психологических причин существования идеологии «чайлдфри».
В литературе широко представлены вероятностные причины выбора и принятия идеологии «чайлдфри». В первую очередь, следует отметить, что в современной отечественной научной литературе реализуются различные детерминирующие «теоретико-методологические» подходы к бездетности как социально-психологическому феномену: социальный продукт постмодернизма (И.В. Романова, О.О. Жанбаз и др.), психологическая мотивированность (М.В. Казачихина и др.), отсутствие биологических инстинктов (С. Бастен и др.), изменение семейно-брачных отношений (Д.В. Белинская и др.), модная тенденция (Э.И. Гараева) и др. В известной степени проблема чайлдфри детерминируется низким уровнем материального благополучия семьи. В.Е. Петровым и Д.В. Деулиным показано [8], что снижение уровня жизни граждан потенцирует риск отказа от рождения детей («индекс желания иметь детей» снижается).
Существуют убедительные факты и эмпирические данные, дающие право считать, что феномен «чайлдфри» имеет взаимосвязь с феминизмом и однополыми отношениями. Так, в некоторых исследованиях указывается, что «родоначальники» культуры отказа от детей являются представителями феминистского движения [7]. В США допускаются призывы радикально решить проблему нежелательной беременности [14]. С этих позиций явление чайлдфри следует рассматривать как продукт социальной инженерии.
Исследования мотивации представителей движения чайлдфри женского пола показывает, что им характерна «доминантно-исследовательская» установка, которая связывается с направленностью на лидерство, познание, саморазвитие, независимость, самореализацию, социальную активность. Данная установка, по мнению Ю.В. Шляпниковой, П.Н. Устина и Л.М. Попова, приводит к существенному торможению репродуктивного инстинкта. Вместе с тем констатируется психологическая неустойчивость данной установки и возможный переход к генофильному поведению (продолжение рода). Этому может способствовать пропаганда ценностей полной семьи, так и реформация семейной политики, а также условий жизнедеятельности [15].
М.М. Бичарова выделяет несколько групп причин сознательного выбора быть бездетным: отсутствие смысла в деторождении (отсутствие материнского инстинкта, страх физической боли, неприязнь к детям, обиды на родителей и др.); эгоистические установки (сохранение свободы, нежелание брать ответственность, стремление к саморазвитию, жадность и др.); мировоззренческая позиция (спасение планеты от перенаселения, элитарность бездетность «особая раса» и др.) [3, С. 87]. Другие исследования, артикулируя чайлдфри как некий «социально-психологический симптом», называют носителей этого конструкта «сторонниками осознанного и ответственного родительства…» [17, С. 103]. Некоторые специалисты выражают оптимизм, заявляя, что глубокие традиции и ментальные коды российского общества, несмотря на распространение идеологии «чайлдфри», все же не позволяют говорить о скорейшей депопуляции российского населения [5, С. 93; 7 и др.]. Отдельные зарубежные исследования политизируют явление «чайлдфри», называя его представителей «уникальной либеральной кастой», группой, которая нуждается в особом социально-психологическом исследовании [21].
Идеологию «чайлдфри» как течения в обществе отчасти поддерживают результаты некоторых современных исследований. Так, анализ взаимосвязи между родительством и благополучием показал, что супруги могут быть счастливы не столько из-за факта отцовства (материнства), а когда они испытывают смысл в жизни, находят удовлетворение своих основных потребностей, получают больше положительных эмоций, усиливают свои социальные роли [20].
Предпринимаются попытки установить личностные предикторы выбора идеологии бездетности как смысла жизни. Так, М. Ависон и А. Фурнхэм показали, что бездетные люди отличаются такими индивидуально-психологическими особенностями как независимость, меньшая доброжелательность, интроверсия, открытость опыту, низкая религиозность (атеизм) [18].
Несмотря на активное наступление на институт семьи и брака, проблема «чайлдфри» переживает определённый кризис. Однако не стоит полагать, что это что-то современное или новое (постмодернистское), как представляется в некоторых исследованиях [9]. Еще в середине XIX века Ф. Энгельс в своих работах упоминал о нетерпимости крупного промышленного капитала к процессу воспроизводства потомства у рабочих и бедняков. Крупный капитал стремился отменить любые социальные завоевания трудящихся, их права на «социальные пособия», поддержку многодетности и многое другое. Европейское государство (Англия) оказалось не готовым к такому «разорению» со стороны рабочих. Ф. Энгельс аргументирует собственную позицию исходя из обоснования капитала отменять повсеместно какие-либо социальные гарантии для рабочих, поскольку это «…тормозит развитие промышленности, поощряет необдуманные браки, содействует увеличению населения и парализует влияние роста населения на заработную плату; что она представляет собой национальный институт, который отбивает у трудолюбивых и честных людей желание работать, а ленивых, распущенных и легкомысленных поощряет; что она разрушает семейные узы, систематически препятствует накоплению капиталов, расходует существующие капиталы и разоряет налогоплательщиков; что она, кроме того, как бы назначает премию за внебрачных детей в форме алиментов» [16, С. 285].
Стоит отметить, что в основе движения «чайлдфри» как мягкой «психологической стерилизации» населения лежит учение о народонаселении Мальтуса. Основное содержание данного учения сводится к тому, что имеется избыток населения, поэтому в обществе всегда будут царить нужда, нищета, бедность и безнравственность. Мальтус в своих работах откровенно призывает сокращать бедняков, «ибо прежде чем родиться, он не спросил у общества, желает ли оно его принять» [16, С. 291]. Стремление к уменьшению «конкурентов» заставляет капитал придумывать новые способы регулирования рождаемости. Апофеозом явления «чайлдфри» является официальная доктрина нацистской Германии «О превосходстве одной расы» и, соответственно, физическому уничтожению других (ущербных) рас. В Третьем рейхе культура «чайлдфри» обрела государственную программу и отличалась своей избирательностью. В концентрационных лагерях существовал процесс принудительной бездетности нежелательных элементов путем их стерилизации. Расовая гигиена диктовала обязательным условием лишение возможности воспроизводства «дегенератов», эпилептиков и преступников, с возложением расходов по стерилизации на их родителей в качестве наказания за то, что они произвели на свет «низших детей» [11, С. 106]. В этой связи современная немедицинская практика абортов и эвтаназии в отдельных западноевропейских странах является мягким замещением нацистской практики о предотвращении рождения потомства. С этой точки зрения, феноменология «чайлдфри» представляет собой социально-психологическую технологию, которая направлена на мягкое внушение и пропаганду отказа от детей. В основе этой технологии лежат в большей степени экономические причины (по сути, самые яростные доводы Мальтуса о недопустимости воспроизводства «бедного населения»). Нетрудно заметить, что современная экономическая ситуация может изменять представление о семье как некой ценности, способствовать возникновению новых форм семейно-брачных отношений. Процесс вступления в брак мотивируется прагматическим целеполаганием, а стремление сделать карьеру влияет на решение о рождении ребенка, тем самым отрицается репродуктивная функция [2, С. 16].
В последнее десятилетие имеются тренды на эскалацию проблемы чайлдфри. Связано это с переходом к новому технологическому укладу (автоматизированным (безлюдным) производствам, развитием технологий искусственного интеллекта, дистанционного образования, виртуальными услугами и др.). Такая бытийная повестка вынуждает сокращать рабочие места во всем мире, соответственно, возникают излишки трудового населения из-за технологической безработицы. Безусловно, подобная социально-экономическая ситуация объективно создает посылки к сокращению рождаемости. Глобальные экономические изменения сопровождаются беспрецедентной цифровизацией и активностью молодого поколения в социальных медиа, компенсацией успехов в семье достижениями в карьере. Как отмечают исследователи «экономических глобальных перемен» и так называемой «великой перезагрузки», «постковидное» будущее будет ознаменоваться «участием молодого поколения в демонстрациях и протестах, изменениях климата, экономических реформах, гендерным равенством и защитой прав ЛГБТК-сообществ (аббревиатура ЛГБТК вводится для обозначения представителей женского (мужского) гомосексуализма, трансвестизма, транссексуализма, трансгендерных людей и иных лиц, имеющих сексуальные перверсии) [19, С. 95]. Описанный выше прогноз может способствовать усилению социальной инерции «чайлдфри» как модели защитного репродуктивного поведения в условиях социально-экономического кризиса. Как отмечается в исследовании K. Schwab и T. Malleret, «…в странах с формирующимся рынком труда и развивающихся странах (в странах с «молодежным демографическим пиком») технологии рискуют превратить «демографические дивиденды» в «демографический кошмар», поскольку автоматизация значительно затруднит выход на эскалатор экономического роста» [19, С. 50-51]. Отсюда и возникает логическое экономически обоснованное требование к сокращению рождаемости из-за излишков трудового населения, в конце концов – формируется идеология «чайлдфри». Реализацией данного явления выступают психотехнологии социальной инженерии, которые находят поддержку на уровне различных зарубежных государственных и общественных институтов.
Технология «чайлдфри» при относительно небольшой истории своего существования, характеризуется разрушительным социальным потенциалом, направленным на активный демонтаж социально-психологического фундамента семьи и брака, снижение ценности этих важных социальных институтов общества. Фактически происходит замещение традиционной семьи на «новые» формы семейно-брачных отношений, где родителями могут выступать однополые партнеры. Исследуя стереотипы, которые навязываются в социальных сетях, А.Р. Ускова и Е.В. Фролова показывают следующие опасные социальные последствия, к которым может привести «добровольная бездетность»: снижение рождаемости, увеличение количества абортов и детей-сирот, разорванные связи между поколениями, деформация ценностных ориентаций в обществе и др. [13, С. 179].
В ряде исследований отмечается социальная дихотомия проблемы чайлдфри, которая обусловлена с одной стороны угрозой вырождения нации, разрушения традиционных семейных ценностей, гедонизма, а с другой – индивидуальным выбором и свободой личности [12, С. 90; 15, 17 и др.].
Определенную поддержку движение за бездетность находит в правовой сфере. Так, анализ законодательных мер в области демографии в зарубежных странах по сравнению с Россией демонстрирует тенденцию на дестимулирование процессов вступления в брак и деторождения. Теоретико-правовой и социально-психологический анализ явления «чайлдфри» подталкивает нас к криминологическому осмыслению этой проблемы. Следующим логическим этапом должна стать уголовно-правовая оценка отдельных аспектов популяризации «чайлдфри». Поэтому, с нашей точки зрения, предпринимаемые в настоящее время на законодательном уровне попытки криминализировать пропаганду «добровольной бездетности», являются своевременной и вполне обоснованной правовой мерой, направленной на защиту национальных интересов государства и общества в сфере демографии, защиту общественных институтов семьи и брака, материнства и детства. Так, инициативной группой депутатов Федерального Собрания Российской Федерации предлагается внесение ряда изменений в законодательные акты и формулирование проблемы «чайлдфри» на уровне национального законодательства [10]. Авторы законодательной новеллы справедливо усматривают в процессах, направленных на отрицание семьи как общественной ценности, пропаганду так называемого образа жизни «чайлдфри» (без детей) и популяризации нетрадиционных сексуальных отношений определенную степень опасности для развития российского общества. В качестве законодательного решения этой проблемы предлагается рассмотреть вопрос возвращения практики налогообложения «холостяков, одиноких и бездетных граждан», которая существовала в период СССР. Необходима общественная дискуссия о рационализации данного опыта и его адаптации в современных условиях в целях профилактики «чайлдфри».
Таким образом, анализ социально-психологического феномена «чайлдфри» показывает присутствие в нем элементов негативного информационно-психологического воздействия на население России в целях изменения демографической обстановки. Сознательная бездетность – нетипичный для общественного развития (в России и за рубежом) и социально-опасный (тупиковый) путь родопродолжения. Исследование проблемы бездетности указывает на необходимость совершенствования механизмов правового регулирования рассматриваемой сферы отношений.
Выводы. В результате проведенного анализа показан вектор многофакторности детерминации феноменологии «чайлдфри», в первую очередь, это социальные установки, развитость феминистских движений, нивелирование биологических инстинктов родопродолжения, изменение технологического уклада жизни общества. Особая роль в существовании «чайлдфри» как явления отводится экономическому целеполаганию. Исследование раскрывает и обосновывает позицию о необходимости правового реагирования этой сферы отношений в рамках разработки уголовно-правового обоснования для криминализации отдельных аспектов пропаганды «чайлдфри» и отказа от традиционных семейных ценностей. Актуализируется необходимость совершенствования психологической помощи современной семье.
1. Агеева Л.И., Александрова Г.А., Голубев Н.А. и др. Здравоохранение в России. 2021: Статистический сборник / Росстат. М., 2021. 171 с.
2. Белинская Д.В. Социальный портрет чайлдфри // Вестник Тамбовского университета. 2018. Т. 4. № 13. С. 12-17.
3. Бичарова М.М. «Чайлдфри» как социальное явление // Научные итоги года: достижения, проекты, гипотезы. 2016. № 6. С. 84-89.
4. Ильин А. Заявившая россиянам «вас не просили рожать» чиновница получила новую работу - электронный ресурс [www.mk.ru] (дата обращения - 01.12.2022).
5. Лебедева И.В. Чайлдфри: бездетные и счастливые // Научные итоги года: достижения, проекты, гипотезы. 2016. № 6. С. 89-93.
6. Маяцкая О.Б. Чайлдфри как контркультура и личностная философия // Евразийский юридический журнал. 2018. № 12 (127). С. 503-505.
7. Морозова О.В. Чайлдфри: от кризиса семьи к кризису цивилизации // Культурные ценности и традиции современного общества: сборник материалов I Международной научно-практической конференции, Новосибирск, 16 ноября, 2017 года. Новосибирск: 2017. С. 86-92.
8. Петров В.Е., Деулин Д.В. Проблема деструктивных психологических технологий как механизма влияния на молодежную субкультурe // Прикладная психология и педагогика. 2022. Т. 7. № 2. С. 9-20.
9. Полутова М.А., Жанбаз О.О. Ценностные и мотивационные установки сообщества «Чайлдфри» с позиций постмодернизма // Вестник Забайкальского государственного университета. 2015. С. 89-99
10. Пояснительная записка к проекту федерального закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части запрета информации пропагандирующей нетрадиционные сексуальные отношения» (законопроект № 165975-8) - [Электронный ресурс] https://sozd.duma.gov.ru (дата обращения - 01.12.2022).
11. Рахмайлов Е.В. Евгеника и расовая гигиена как социально-философская составляющая идеологии фашизма // Science and world. 2014. Т. 1. № 10 (14). С. 104 -107.
12. Тишкова А.А., Андриянова Т.В. Изучение феномена чайлдфри в современном обществе // Наука, образование, общество: тенденции и перспективы : Сборник научных трудов по материалам Межвузовского научно-практического семинара, Владикавказ, 05-06 декабря 2019 года. Владикавказ, 2019. С. 86-90.
13. Ускова А.Р., Фролова Е.В. «Чайлдфри» в виртуальных сообществах: стереотипы и установки участников // Новое поколение. 2018. № 15. С. 172-180.
14. Франс А. Активистка движения за аборты предложила Байдену стерилизовать всех мужчин в США - электронный ресурс [www.gazeta.ru] (дата обращения - 01.12.2022).
15. Шляпникова Ю.В. Устин П.Н., Попов Л.М. Психологические факторы репродуктивного поведения представительниц сообщества чайлдфри // Психология. Историко-критические обзоры и современные исследования. 2018. Т. 7. № 5A. С. 107-113.
16. Энгельс Ф. Положение рабочего класса в Англии: По собственным наблюдениям и достоверным источникам. 5-е изд. М.: Прогресс; 1984. 307 с.
17. Яцина Е.Ф. К вопросу о чайлдфри: отказ от материнства и отцовства как социально-психологический симптом // Научная дискуссия: вопросы педагогики и психологии: Материалы международной научно-практической конференции: Сборник научных трудов, Москва, 05 августа 2013 года / АНО содействия развитию современной отечественной науки Издательский дом «Научное обозрение»; главный редактор М.В. Васильева. М., 2013. С. 98-106.
18. Avison M, Furnham A. Personality and voluntary childlessness. Journal of Population Research. 2015. № 32 (1). P. 45-67.
19. Covid-19: The Great Reset / Klaus Schwab, Thierry Malleret. Forum Publishing, 2020. 280 p. [Электронный ресурс]. http://reparti.free.fr/schwab2020.pdf (дата обращения - 01.12.2022).
20. Nel'son S.K., Kushlev K., Lyubomirskiy S. Bol' i radost' vospitaniya: kogda, pochemu i kak roditel'stvo svyazano s boleye ili meneye blagopoluchiyem? Psikhologicheskiy byulleten'. 2014. № 140 (3). Р. 846-895.
21. Watling Neal J, Neal Z.P. Prevalence and characteristics of childfree adults in Michigan (USA). PLoS ONE, 2021. № 16 (6). [Электронный ресурс]. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0252528 (дата обращения - 01.12.2022).
