Россия
сотрудник
Московский государственный психолого-педагогический университет (факультет экстремальной психологии, декан)
УДК 159.9 Психология
Статья ориентирована на изучение некоторых современных психологических технологий воздействия на сознание молодежи в контексте проблемы функционирования современного института семьи и брака. На основе анализа 214 информационных материалов, размещенных в медиа-пространстве, анкетного опроса 40 человек, выдвигается предположение о «рукотворности» и деструктивности отдельных психологических явлений, технологий и подходов. Особую роль в материале статьи отводится такому социально-психологическому феномену как «Чайлдфри», его влиянию на демографическую ситуацию в России. Показана генерализация проблематики целенаправленного негативного воздействия на институт семьи и брака в России, на социализацию молодежи. Уточнен вектор направленности деструктивных психотехнологий – традиционные морально-нравственные ценности в обществе, разрушение процесса воспитания детей и развития их личности. Материал направлен на профилактику негативного информационно-психологического влияния на молодежную субкультуру деструктивных психотехнологий.
психологические технологии, деструктивные психотехнологии, субкультура, чайлдфри, шуттинг, деструктивное поведение, социализация личности
Актуальность. Социализация молодежи, формирование моделей социально-одобряемого поведения, профилактика девиаций и делинквенций различной этиологии является одной из центральных проблем современного общества. Субкультура как компонент этого процесса играет особую роль, в первую очередь, в связи с тем, что она ориентирована и отражает ценностно-мировоззренческие позиции в обществе. Э. Фромм своей работе «Анатомия человеческой деструктивности» [10] делал акцент на то, что в рамках капитализма происходит создание деструктивного типа личности, который становится угрозой для существования самого человечества. Человеческую же страсть к абсолютному господству над другим живым существом и желание разрушать (злокачественная агрессия) автор выделяет в особую группу и называет словами «деструктивность» и «жестокость». Э. Фромм отмечает, что по мере цивилизационного прогресса (что стремительно происходит сегодня в рамках перехода к шестому технологическому укладу) степень деструктивности возрастает, что отчасти предполагает наличие объективного и закономерного процесса [10]. Вместе с тем, деструктивность как отсутствие возможности создавать основу для дальнейшего развития чего-либо всегда направлено на разрушение.
Оказывать деструктивное воздействие можно и в целом на сознание человека, целенаправленно формировать установку в его поведении, выборе, предпочтениях (Д.Н. Узнадзе). На наш взгляд, в настоящее время в социальном пространстве (особенно в сети Интернет, мессенджеры) используются различные психотехнологии, мишенью которых являются «молодые люди» (дети, подростки, юноши). Одним из таких направлений воздействия на групповое (общественное) сознание является манипулирование демографическими предпочтениями определенных групп. С помощью некоторых психотехнологий можно, например, усиливать желание иметь детей, а можно, наоборот – снижать к этому стремление. Именно проблематика деструктивного психологического влияния на молодежную субкультуру ставится нами в фокус научного исследования.
Методика исследования.
Цель исследования – провести теоретический анализ генерализации и форм деструктивных психологических технологий, ориентированных на молодежную субкультуру. Применялись общефилософские методы и подходы (обобщение, индукция, дедукция и т.п.), а также частно-научные методы – контент-анализ сведений (научных публикаций, информации, размещенных в средствах масс-медиа), анкетный опрос (40 чел.), профайлинг [5] в ходе общения с участниками опроса, статистический анализ данных (частотный и корреляционный анализы), в том числе размещенных на официальных порталах органов государственной власти и управления Российской Федерации. Исследованием было охвачено 214 информационных материалов, посвященных проблеме функционирования института семьи и брака, а также его влияния на социализацию молодежи.
Результаты исследования и их обсуждение.
Анализ социально-демографических сведений свидетельствует о выраженной кризисной ситуации в области института семьи и брака, а также социализации молодежи. Так, анализ данных о числе зарегистрированных родившихся и умерших (сайт rosstat.gov.ru) показывает, что в сравнении с 2020 годом в 2021 году в России отмечено существенное снижение рождаемости (на 21475 чел.). Число умерших при этом наоборот возросло на 348736 человек. Демографические потери населения (естественная убыль) за период январь-ноябрь 2021 года составили 945092 человека (разница между родившимися и умершими), что практически в два раза больше за предыдущий период январь-ноябрь 2020 года (574881 чел.). Таким образом, число умерших в % к числу родившихся за 2021 год составило 173,6 %. Стоит предположить, что на демографическую ситуацию в последнее время влияет смертность от коронавирусной инфекции. Согласно сведениям о числе зарегистрированных умерших с установленным диагнозом коронавирусной инфекции за ноябрь 2021 года количество смертей достигло 80126 человек. Вместе с тем, параллельно с этим происходит обратный процесс – снижаются темпы рождаемости. В целом подобная ситуация негативно сказывается на демографической ситуации в стране, потенцирует множество социальных проблем (например, в области пенсионной системы, здравоохранения, труда).
Причины подобного явления разнятся. Обращая внимание на проблему снижения рождаемости, нельзя не затронуть психологический аспект. На наш взгляд, существующая проблематика во многом инициирована специальным психологическим воздействием – деструктивными психотехнологиями. Одними из таких технологий, как нам представляется, являются технологии «Чайлдфри» и «Чайлдхейт». По данным свободной трактовки с ресурсов сети Интернет феномен «Чайлдфри» представляет некую субкультуру, которая характеризуется сознательным желанием не иметь детей по причине дискомфорта, либо иным ограничениям и лишениям, возникающим в связи с появлением детей. В научной литературе реализуются различные «теоретико-методологические» подходы к этому социально-психологическому феномену: социальный продукт постмодернизма (И.В. Романовой, О.О. Жанбаз и др.), психологической мотивированности (М.В. Казачихина и др.), отсутствие биологических инстинктов (С. Бастен и др.), изменение семейно-брачных отношений (Д.В. Белинская и др.), модная тенденция (Э.И. Гараева) и др. Объединяющим эти концепции является явление «Чайлдхейт», что характеризуется ненавистью или другими негативными чувствами по отношению к детям. В 2022 году на сайте Президента РФ (http://kremlin.ru) были опубликованы поручения различным ведомствам и организациям, включая требование о создании так называемого «саморегулируемого реестра токсичного контента» и информационно-телекоммуникационной сети Интернет. Среди такого контента указываются в том числе и проблемы, связанные с семьей и детьми, например «ненависть к семье», «ненависть к детям», «ненависть к мужчинам» и др. Предлагается создание гражданских платформ надзора над распространением опасного контента в сети Интернет. В связи с этим, мы можем говорить не только об актуальности рассматриваемой проблемы, но и скорейшей необходимости ее решения.
Оценка генезиса «движения» так называемых «свободных от детей» показала, что это явление носит масштабный характер и связано с процессом глобализации в мире, а также с деструктивными действиями определенного круга лиц (организаций), настроенных враждебно по отношению к Российской Федерации. «Свободные источники» к основным причинам распространения этого явления относят «глобальный» демографический переход населения Земли, изменения социальных правил, норм, образа жизни людей, устройства самой семьи, совершенствование процесса формирования и развития личности, демократизации отношений в обществе и др.
Согласно данным ТАСС (https://tass.ru) в 2020 году в России почти половина граждан в возрасте от 18 до 45 лет не хотели заводить детей. Для уточнения тенденций в 2021 году мы провели пилотажное исследование в форме анкетного опроса. Совершена реализация репрезентативной выборки в опросе (мужчин и женщин в возрасте от 18 до 25 лет репродуктивного возраста с наличием сенситивного периода вступления в брак и рождения ребенка). Всего в исследовании приняли участие 40 респондентов. Среди них 73 % составили женщины, 28 % составили мужчины. Средний возраст участников составил 22 года. Участникам было задано два вопроса – «Отношение к возможности иметь детей» (шкала от 1 до 5, где 5 – высокое желание иметь детей, 1- низкое желание иметь детей), а также «Удовлетворенность уровнем своего благосостояния» (шкала от 1 до 5, где 5 – «удовлетворенность полная», 1 – «категорически не удовлетворен»). Среди респондентов этой возрастной группы респондентов, имеющих высокое или достаточно высокое желание иметь детей, составляет 48 %, соответственно, низкое – 26 % (26 % имеют средний уровень желания иметь детей). Степенью удовлетворенности своего благосостояния ответы разделились следующим образом: 31 % – удовлетворены или удовлетворены в полной мере, 43 % - удовлетворенность на среднем уровне и 26 % – не удовлетворены или категорически не удовлетворены. К тому же нам хотелось выяснить существуют ли взаимосвязи между уровнем желания иметь детей и уровнем удовлетворенности своим благосостоянием. Математико-статистический анализ полученных данных показал, что взаимосвязь между желанием иметь детей и уровнем благосостояния статистически значима на уровне 0,01 (критерий Спирмена – Rs = 0.618). Однако из-за того, что выборка была недостаточно объемной, данный вывод требует верификации на более широкой выборке. Стоит отметить, что удельный вес лиц, не желающих иметь детей в выборке от 18 до 25 лет, составляет практически 30 %. Закономерно возникает вопрос свободы (автономности) такого выбора субъекта социальных отношений. В связи с этой установкой возникают определенные демографические риски. Кроме того, существует предположение, что из тех, кто все-таки хочет иметь детей, имеет притязания лишь на одного ребенка в семье, что также отрицательно сказывается на демографической картине. Семья, в которой воспитывается всего один ребенок, не может обеспечить прирост населения.
Проблема «Чайлдфри» или «сознательной бездетности» особенно находит свое распространение в социальных сетях. Так, например, в социальной сети «ВКонтакте» существует множество как открытых для публичного просмотра, так и закрытых групп о движении «Чайлдфри». В связи с этим, можно предположить, что программа «Чайлдфри» может являться формой психологической стерилизации населения. На уровне бессознательного закладывается программа, дается установка, купирующая желание иметь детей. В этой связи интересным является точка зрения, что формируется модель репродуктивного поведения как определенной системы действий и отношений. Возникают репродуктивные установки, которые становятся регулятором репродуктивного поведения, демонстрируя готовность индивида иметь определенное число детей в конкретной жизненной ситуации или отказаться от ребенка [1].
В рамках исторической ретроспективы первоначальная ступень этого явления обнаруживается еще в широко известной теории Т. Мальтуса, согласно которой рождаемость любого вида возрастает в геометрической прогрессии, в то время как обеспечение продовольствием растёт только в арифметической прогрессии, то есть значительно медленнее [4]. Социальные катаклизмы в виде эпидемий, войн, конфликтов и т.п. выступают естественными и наиболее вероятными (по Т. Мальтусу) средствами контроля рождаемости и размера семьи. Мальтузианство нашло частичное отражение в демографической политике Третьего Рейха. Так называемая расовая политика выражалась в расовой дискриминации и ксенофобии на основе концепции расовой гигиены. Воспроизводство низших рас требовалось предотвращать путем стерилизации нежелательных элементов (алкоголики, эпилептики, лица с различными болезнями, слабоумными и другими неугодными элементами). Это находило отражение в государственных программах принудительного истребления различных категорий граждан. Печально известная программа умерщвления «Т-4» (Акция Тиргартенштрассе-4) предполагала стерилизацию, а в дальнейшем физическое уничтожение душевнобольных, лиц с физическими дефектами, умственно отсталых и наследственно больных [7]. В дальнейшем программа стала применяться к большему кругу лиц (нетрудоспособные, включая детей). Таким образом, демографическая политика в отношении отдельных категорий граждан отличалась особенной жестокостью и совершалась прямыми методами, облаченными в форму закона.
В настоящее время можно говорить об использовании более мягких форм этой же программы, например «эвтаназия». Под этим понимают якобы добровольное желание прекращения жизни человека, который страдает неизлечимыми заболеваниями. В настоящем можно обнаружить и повторное возникновение учения по евгенике, которое предполагало наличие системы социальных и политических мероприятий, направленных на улучшение наследственных характеристик человеческой популяции. Фактически евгеника перевоплотилась в так называемый «трансгуманизм», направленный на изменение и развитие человечества. В целом в основе этого мировоззрения находится положение, согласно которому существует потенциальная возможность с помощью передовых научных технологий преодолеть страдания человека, старение и даже смерть. Кроме того, предполагается усиление физических, умственных и психологических возможностей человека.
Подобная параллель прослеживается в проблеме «Чайлдфри», при которой технология активно эксплуатируется в медиа-социальном пространстве. В любом случае, в настоящее время идет активный демонтаж социально-психологического обоснования семьи и брака, искусственно снижается ценность этих важных социальных институтов общества. Происходит замещение традиционной семьи на «новые» формы семейно-брачных отношений, где родителями могут выступать однополые партнеры. К тому же меняется структура мотивации вступления в брак. В большей степени в качестве основных выступают прагматичные мотивы (корысть, жажда выгода, бытовой комфорт и т.п.). Как отмечают, М.А. Полутонова и О.О. Жанбаз, «Чайлдфри» – это проблема современной «эпохи победившего гедонизма и навязанных потребительских стандартов» [8]. Для современной женщины рождение ребенка вне брака или отказ от рождения детей уже не рассматривается исключительно как девиация. Корыстные мотивы вступления в брак исключают возможность формирования интереса создания семьи и рождения ребенка. Успешная реализация деструктивной программы «Чайлдфри» имеет и косвенные экономические факторы распространения, связанные в первую очередь с оптимизацией в социальной сфере (снижение доступности медицины, образования, социальной помощи и др.). В этом случае добровольная бездетность становится всё более распространенным и менее осуждаемым явлением, имея как объективные причины, так и навязанные субъективные (с помощью психотехнологий), постепенно охватывая различные социальные слои и группы. В тоже время большинство исследователей, анализирующих феномен «Чайлдфри», единогласны в том, что сознательное нежелание иметь детей – это противоречие традиционной модели семьи, самой сути человеческой природы [2].
В газете «Metro», на обложке которой указано «№ 1 в России» (по охвату населения не вызывает сомнений), используются психолингвистические приемы, направленные на решение определенных задач. Так, в номере от 27.01.2022 в колонке «Минкульт составил список традиционных российских ценностей и чуждых идей» в качестве альтернативной ценности «Дружной и крепкой семьи» предлагается «Чайлдфри – это нормально». Хотя указанный лозунг подается формально как «чуждая идея», читателю предлагается выбрать из списка пункты, с которыми он согласен. В случае выбора, например, идеи «Чайлдфри – это нормально» читателю навязывается в некой саркастической манере, что «внутри него какое-то противоречие и предлагается уменьшить визиты в Макдональд и сократить просмотр американских фильмов». В случае если читатель выбрал много «чуждых идей» («патриотизм больше не в моде», «служить Отечеству должны военные», «мне дозволено больше, чем остальным» и др.) ему уже предлагается задуматься над тем, не является ли он иностранным агентом. Подача материала происходит в некоей шутливой манере, но, по сути, направлена на обесценивание важности предмета обсуждения (института семьи и брака), на его высмеивание. Интересным является и психолингвистическая подача «чуждых идей». Они подаются с положительной коннотацией («Эгоизм – это хорошо», «Нравственность – это иллюзия») вместо отрицательной коннотации («Эгоизм – это плохо», «Нравственность – это плохо») и так далее.
Проблема «Чайлдфри» иррадирует через различные так называемые «мемы» и «хештеги». Например, такой устойчивый субкультурный сленг «Яжмать» направлен в общем и целом на демонизацию образа матери и ребенка. На подсознательном уровне обывателя формируется устойчивая негативная ассоциация при виде женщин с детьми, особенно многодетными семьями. В сети Интернет в рамках отдельных социальных сетей на протяжении нескольких лет существуют тематические группы («Яжмать», «Подслушано Чайлдфри» и др.) с размахом аудитории (подписчиков) в несколько десятков тысяч. Любые происшествия, связанные с насилием в отношении несовершеннолетних детей, используется в этих сообществах как информационно-психологический повод для дискредитации феномена родительства. Одним из методов воздействия на сознание является создание различных фейковых диалогов в этих группах. Так, например, в группе «Яжмать» (рис. 1) через технологию группового обсуждения проблематики высмеивается феномен патриотизма и взаимоотношений в семье. На другой записи (рис. 2) можем наблюдать унижение феномена «детско-родительских отношений» через такие устойчивые фразы как «молодуха с коляской», «лаять пискляво по малолетству», «ребенок на них лает» и так далее.
Рис.1. Пример использования деструктивных психотехнологий в социальных сетях
В других «скриншотах» якобы переписки с кем-то приводятся примеры, когда социально неблагополучные семьи решаются на рождение четвертых, пятых и так далее детей. Однако этому косвенно способствует несовершенство социально-экономической политике в области материнства и детства.
На подобных «токсичных» ресурсах много времени уделяется вопросу абортов. Молодежь откровенно подталкивают сначала через сексуальное раскрепощение (сексуальную расторможенность) вступать в интимную близость, а затем не боятся делать аборты. На молодых людей оказывается колоссальное психоэмоциональное давление с целью отказа от возможности заводить детей. Не мало «пабликов» и «постов», где сочетается технология («токсичный» контент) с «управляемым суицидом», в рамках которого создаются психологические условия понуждению молодых людей к отказу от жизни, от витальности. Одной из целей является в долгосрочной перспективе изменение демографической ситуации в стране. Такое положение дел является нетерпимым и создает отсроченные риски похожие на террористические и экстремистские вызовы. Свободный опрос некоторой выборки респондентов (студентов) показывает осведомленность молодых людей о рассматриваемой проблеме. Более того, у них существует понимание некой рукотворности и искусственности движения «Чайлдфри».
Рис.2. Пример использования деструктивных психотехнологий в социальных сетях
Многочисленные социальные сети, в которые включена молодежная аудитория, предлагают в основном развлекательный контент, содержанием которого является компульсивные, чаще ритмичные танцевальные движения, лишенные глубокого метафизического смысла. Презентации могут проходить в форме различных «челенджей», где участнику предлагается участвовать в определенном соревновании. Многие такие «соревнования», на наш взгляд, также являются искусно закамуфлированными психотехнологиями. Некоторые соревнования заканчиваются даже смертельными исходами для их участников (такие случаи многочисленны и описываются в сети Интернет). В целом виртуальная линейка развлечения таких ресурсов психологически продиктована двумя императивами – стремлением к смерти (Танатос) и условно стремлением к эросу (Либидо). Идет возгонка инстинкта смерти и эроса. Контент «запечатывается» либо в различные формы насилия (бои без правил, смертельные соревнования), либо эротическими эпизодами (кверкинг, стриптиз, гедонизм, демонстрация поедания пищи и др.). С точки зрения известной пирамиды А. Маслоу идет раскрутка базовых потребностей человека, их искусственно преувеличивают, придают сверхзначение (потребности пищи, секса, жажда и т.к.). Например, тотальное навязывание интереса к боям без правил, на психологическом уровне поддерживает высокий уровень агрессии в обществе (отсюда быстрое вовлечение молодежи в преступные группировки, совершение «шуттингов» [3], безмотивных преступлений и др.). Вместе с тем, высшие потребности (потребность в дружбе, коллективе, общении, самоактуализации, любви, духовности и т.п.) умышленно принижаются. О том, что происходит искусственное навязывание иногда даже ненужных потребностей, писал еще американский философ Г. Маркузе («Одномерный человек»), который заметил, что капитал может управлять желанием человека, принуждать его к выражению так называемых «агрессивных потребностей», навязанных извне [6]. Сегодня это явление воплощается через различные медийные проекты, созданием ложных идолов для молодежи, носителей антиценностей. В целом условно этот процесс можно охарактеризовать собирательным словом «моргенштеризацией» молодежи. В рамках многочисленных проектов педалируются антиценности и базовые потребности человека (еда, секс, удовольствия, праздность и т.п.) как действительно подлинные, навязывается идея сверхзначимости денег. Трансформация ценностей происходила на всем протяжении истории человечества и часто с помощью манипулятивных технологий. Современник античности, римский историк Гай Саллюстий в произведении «О заговоре Катилины» рассуждает на заявленную тему, указывая, что «алчность уничтожила верность слову, порядочность и другие добрые качества; вместо них она научила людей быть гордыми, жестокими, продажными во всем и пренебрегать богами. Честолюбие побудило многих быть лживыми, держать одно затаенным в сердце, другое – на языке готовым к услугам, оценивать дружбу и вражду не по их сути, а по их выгоде и быть добрыми не столько в мыслях, сколько притворно» [9] и т.п.
Происходит массовое растабуирование общественных явлений, которые раньше были под запретом. Подвергаются сомнению вообще традиционные морально-нравственные ценности. В пример можно приводить психотехнологию «Окно Овертона», которая преподносится как некая социологическая концепция альтернативности существующим законам морали. По сути, разворачивается некий дискурс, позволяющий пересмотреть традиционные ценности и пренебречь ими в прагматичных целях (средства оправдывают цели). В этом можно обнаружить старое ницшеанство с его концепцией имморализма (отрицание морали и нравственности). Стоит ли напоминать, что концепция Ф. Ницше про «Уберменша (сверхчеловека)» и буржуазной этики под лозунгом «Падающего да толкни» стала одним из ключевых пунктов идеологической программа немецкого нацизма тридцатых годов прошлого века. Фактически идеи трансгуманизма (уберменша), о которых мы упоминали выше и психотехнологии «Окно Овертона» являются мягкой реинкарнацией идей фашизма. С. Милгрэм продемонстрировал в своих экспериментах склонность большинства к подчинению власти авторитета при совершении даже чудовищных насильственных действий [11]. Неспособность большинства людей, к сожалению, противодействовать воли «начальника», «вождя» или иных «лидеров», установка на конформное поведение являются психологическими условиями принятия любых идеологем и догматов, вплоть до асоциальных. Именно в выраженной общественной опасности состоит проблематика генерализации деструктивных психотехнологий в современной молодежной среде.
Выводы.
Проблема существования деструктивных психотехнологий в молодежной субкультуре имеет выраженную актуальность. По крайней мере в области семейной политики, организации досуга молодежи в информационных-телекоммуникационных сетях других социально значимых областях имеются данные, которые позволяют полагать, что активным образом используются психотехнологии, направленные на формирование определенных стереотипов к рассматриваемых проблемам. Проблема психологических инструментов воздействия на общественное сознание требует дополнительного переосмысления, расширения горизонтов научного исследования в этих вопросах. Указанная проблематика потенцирует научные изыскания в области юридической психологии, девиантологии и иных прикладных отраслей психологии.
1. Борисова О.А. Репродуктивная модель добровольной бездетности // Вестник Удмуртского университета. 2016. Т. 26. Вып. 3. С. 22-25.
2. Большунова Т.В. Феномен чайлдфри: макросоциологический анализ // Вестник университета. 2018. С. 145-149.
3. Клейберг Ю.А. Шуттинг как психолого-девиантологический феномен // Вестник экспериментального образования. 2020. С. 1-11.
4. Мальтус Т.Р. Опыт о законе народонаселения. Петрозаводск, 1993. 347 с.
5. Мальцева Т.В., Петров В.Е. Психологический профайлинг. Практикум: учебное пособие. М.: РИОР: ИНФРА-М, 2020. 95 с.
6. Маркузе Г. Одномерный человек / пер. с англ. А.А. Юдина. М.: ООО «Издательство АСТ». 2003. 331 с.
7. Петрюк П.Т., Петрюк А.П. Психиатрия при нацизме: насильственная стерилизация душевнобольных и других лиц // Психическое здоровье. 2011. № 1. С. 54-62.
8. Полутонова М.А., Жанбаз О.О. Ценностные и мотивационные установки сообщества «Чайлдфри» с позиций постмодернизма // Вестник Забайкальского государственного университета. 2015. С. 89-99.
9. Саллюстий Г. О заговоре Катилины // Записки Юлия Цезаря. Гай Саллюстий Крисп. Сочинения. М.: Ладомир; ООО «Фирма “Издательство АСТ”», 1999. 166 с.
10. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности / пер. Э.М. Телятниковой, пер. «Приложения» Т.В. Панфиловой; общ. ред. пер. П.С. Гуревича, С. Я. Левит ; вступ. ст. П. С. Гуревича. М.: Республика, 1994. 447 с.
11. Milgram Stanley Behavioral Study of Obedience // Journal of Abnormal and Social Psychology [en]. 1963. № 67. С. 376.
