В статье рассматривается концепция музыкальной коммуникации как контент музыкально-исполнительской практики. Исследуется феномен существования музыкального произведения в межкоммуникационных взаимосвязях. Раскрывается значение комплексного подхода для наиболее успешного исполнения музыкального произведения. Необходимость детального рассмотрения феномена музыкальной коммуникации предлагается актуализировать путем изучения и анализа как средствами гуманитаристики, так и искусствознания. Сущность и специфические особенности явления проецируются на конкретные образцы музыки: в процессе сочинения музыкального произведения композитором, его художественной интерпретации исполнителем и многогранном восприятии реципиентом. Авторами данной статьи сделан особый акцент на музыкальную практику ХХ в. (прежде всего, в области сочинения и интерпретации фортепианных произведений русскими и западноевропейскими композиторами и исполнителями), позволяющую наиболее адекватно и полно показать существенные положения музыкальной коммуникации.
межкультурная коммуникация, композитор, исполнитель, реципиент.
Существование всех стадий музыкальной культуры — от композиторского замысла до восприятия реципиентом исполненного произведения — в конкретных исторических условиях можно определить как процесс, в котором на практике осуществляются динамические взаимосвязи открытого коммуникативного процесса. Основу данного процесса составляет триада «композитор — исполнитель — реципиент», внутри которой активно сосуществуют различные элементы, испытывающие различные трансформации под воздействием внутренних творческих факторов.
М. Бахтин рассматривает данные три измерения в динамическом движении, в результате которого вступают между собой в диалогическую связь. Такой тип развертывания развития характерен для процесса создания, воспроизведения и восприятия музыкального произведения. Композиторский замысел (первый пласт), не являющийся, за редкими исключениями, четкой монолитной структурой, включается в диалогические перипетии (субъектно-субъектное общение) [2, с. 234]. Начинать свой труд композитор может с замысла, с поступка, причем поступок понимается и осознается, а не просто фиксируется, вместе с его мотивами, основаниями, замыслами и целями, тем самым вступая в субъектно-объектное взаимодействие с исполнителем (второе измерение), который трактует текст, изначально раскрывая его композиторский смысл и высказывая свое отношение к нему путем интерпретации.
Таким образом, в каждом исполнении возникает исполнительское содержание, частично трансформированное по сравнению с авторским. Данных интерпретаций существует столько, сколько существует различных исполнителей со своими трактовками произведения, и все они — трактовки авторского содержания, результат активности сознания исполнителей.
1. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979.
2. Бетховен Л. Сонаты для фортепиано: В 4 т. / Под ред. А.Б. Гольденвейзера. М., 1955.
3. Бузони Ф. Эскиз новой эстетики музыкального искусства. СПб., 1912.
4. Вопросы музыкально-исполнительского искусства. М., 1967.
5. Ингарден Р. Исследования по эстетике. М., 1962.
6. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М., 1970.
7. Рахманинов С.В. Композитор как интерпретатор // Литературное наследие. М., 1978.
