В работе рассматривается зарождение и развитие сверхъестественного в мировой культуре (в фольклоре, живописи, литературе, и в кинематографе) от начала цивилизации до сегодняшнего дня. Приводятся некоторые выводы.
сверхъестественное, мистика, фэнтези, мир духов, христианство, мифология.
Сверхъестественное издревле так или иначе присутствовало в жизни человека. Не находя рационального объяснения тем или иным явлениям, он приписывал их потустороннему, вышедшему из мира духов. Это потустороннее делилось на благое и враждебное, светлое и темное. В христианском вероучении, например, под светлыми силами подразумеваются Бог и ангелы, а под темными, соответственно, Сатана, демоны, черти. «Светлое» и «темное», в той или иной форме, под разными именами есть и имелось у любого народа, даже на заре зарождения цивилизации. Традиционно «светлым» духам возносили молитвы, приносили жертвы, просили их о помощи и защите. «Темных» боялись, стремились держаться от них подальше и кое-где «задабривали». В христианстве разграничение на «темное» и «светлое» куда жестче. Сулящего погибель, искушающего дьявола боялись как огня, ведь он губит не только тело, но и бессмертную душу. Зло есть зло, с ним нельзя идти на компромиссы.
И во все времена существовали особые приметы, по которым можно было распознать злую силу, защититься от нее, прогнать прочь, а то и обмануть, извлечь пользу от столкновения с ней. Все это нашло отражение в фольклоре, старинных преданиях, легендах, и даже во всем знакомых детских сказках.
Мистическое интересовало многих классиков мировой литературы, гениальнейших живописцев, создавших потрясающие по своей силе образы. Мистике в той или иной степени подвластен любой человек, даже в нашем современном, высокотехнологичном обществе. До сих пор некоторые люди в замешательстве останавливаются перед перебежавшей дорогу черной кошкой, суеверно плюют через левое плечо, боясь сглазить случайными словами, и опасаются разбитого зеркала. Ведь все это имеет самое прямое отношение к тому самому странному миру духов. Сам термин «мистическое» происходит из греческого языка и переводится как «тайное». Сначала мистикой называли тайные религии и тайные религиозные организации, а затем начали называть тягу к познанию сверхъестественного, стремление соединиться с Богом путем растворения собственного сознания в Божественном. Демоническое является как бы антиподом божественного, обратной стороной медали. Интерес к потустороннему, упаднические настроения, предчувствие Апокалипсиса, как правило, усиливаются в переломные моменты. Ощущение нестабильности существования, чувство страха перед будущим заставляет человека искать утешения и поддержки у сверхъестественных сил. Интересно, что подобное происходит как раз в наше время.
До того, как появились научные знания об окружающем мире, люди объясняли явления окружающей природы и свою жизнь с помощью мифов. В мифе переплетены зародышевые элементы религии, философии, науки, искусства. Миф – слово греческое и буквально означает предание, сказание. Мифология – это древнейший способ постижения окружающей действительности, объясняющий существующий порядок вещей и определяющий действия человека в этом мире.
Мир мифов населен не только божественными существами, но и дьяволами, демонами, драконами, чудовищами.
В энциклопедии «Мифы народов мира» [14] дается объяснение понятию «демон» – «в греческой мифологии обобщенное представление о некоей неопределенной и неоформленной божественной силе, злой или (реже) благодетельной, часто определяющей жизненную судьбу человека. Это мгновенно возникающая и мгновенно уходящая страшная роковая сила, которую нельзя назвать по имени, с которой нельзя вступить ни в какое общение. Внезапно нахлынув, он молниеносно производит какое-либо действие и тут же бесследно исчезает».
Демоны считались также низшими божествами, посредниками между богами и людьми.
В мифологии любого народа мифы и верования о демонах и злых духах занимают то или иное место. Как правило, демоны и злые духи управляют атмосферными явлениями, причиняют вред людям, насылают на них болезни и эпидемии, приносят им смерть.
Демоническую сущность в человеке можно выявить по определенным внешним признакам. Например, подозрения вызывают хромота, слепота, горбатость; необычный рост; особенности волосяного покрова – косматость, отсутствие бровей и другие; непривычная одежда. А уж наличие таких признаков, как хвост, рога, звериные лапы прямо свидетельствует о нечистом происхождении их обладателя. Связь персонажей нечистой силы с загробным миром может быть определена по бледности, костлявости, неподвижности, либо по таким свойствам, как мокрая одежда, отсутствие тени, специфический запах, необычные глаза и другим подобным признакам. Демонологическим персонажам может быть присуща как уродливость, так и совершенная красота, а также такие свойства, как нелюдимость, угрюмость, вялость, мстительность, злобность, либо высокая степень подвижности, удачливость, высокое владение ремеслом, искусством пения, танца, игры на музыкальных инструментах. В средние века для обвинения человека в сделке с дьяволом было достаточно наличие у него родинок или шрамов – подогнать под эти рамки можно было практически любого. Приобретшая сверхъестественные силы при помощи связи с нечистой силой, продавшая свою душу женщина – ведьма, принадлежит одновременно и к миру людей и к миру духов: в нее может вселиться злой дух или дух умершего, она может сожительствовать с чертом, змеем, либо заключить с ним сделку. Ведьмы вредоносны по отношению к людям, способны к оборотничеству, у некоторых народов склонны к вампиризму (сербская вештица), они имеют странности с глазами, хвостик, летают на шабаши, трудно умирают, если не могут передать кому-нибудь свое колдовское умение.
Киселева М.С. в статье «Мера и вера» [10] отмечает, что злые духи славян не могут выйти за границы своего ночного времени, с криком петуха на заре они исчезают. Пространство, где господствуют злые силы – болота, глухие чащи, глубокие и нечистые колодцы, низины, расщелины, канавы, овраги. Заложенный с давних времен страх перед темнотой и сулящими опасность местами, получил отражение во множестве сказаний и мифов, предостерегающих об опасности. Ночь – время потусторонних сил, с которыми простому человеку не совладать.
В мифологии и фольклоре многих народов [14] присутствуют представления о наделенных сверхъестественной силой «живых мертвецах», выходящих из могилы и нападающих на людей, приносящих болезни и смерть. Таковы, например, упыри, вампиры. К низшему миру чудовищ-людоедов, великанов, ведьм относят каннибализм, хотя в более древних мифологиях он был присущ верховным божествам.
Из мифологии демоны и другие представители низшей мифологии переходят в различные формы религии, причем некоторые историки полагают, что уже самые древние мифы можно считать первой исторической формой религии. С конца ХIХ в. делались попытки отграничить мифологию от религии, например, В. Вундт [6] считал, что религия налицо лишь там, где есть вера в богов, а мифология охватывает веру в духов, демонов, души людей и животных.
Леманн А. в «Иллюстрированной истории суеверий и волшебства» [11], а за ним М.А. Орлов [16] в книге «История сношений человека с дьяволом» отмечают, что при любой смене прародительской религии на новую наблюдается одно и то же явление: боги старой веры превращаются в демонов новой веры, а богослужебная обрядность старой веры становится суеверием, чародейством и колдовством. «История слова демон расскажет нам об этом переходе. Греческое слово "daimǒn" значило сначала просто божество, потом стало употребляться для именования божеств, на которых смотрели скорее как на низших сравнительно с главным богом или как на богов вообще низшего разряда. Затем, когда совсем уже обессилевшее язычество было официально уничтожено, демоны стали рассматриваться как злые существа, а во время мрака средних веков как разные черти и нечисть, т.е. демоны в нашем смысле этого слова; совершенно аналогичное явление мы видим в том, что античная наука в средние века превратилась в магию».
В христианстве демонов называют бесами, нечистой силой. Они не имеют плоти и пола, но Фома Аквинский использовал такие понятия, как инкубы и суккубы (мужские и женские демоны, добивающиеся любви людей противоположного пола), основываясь, вероятно, на трудах богословов, живших ранее. Античные христиане считали, что бесы сотворили себя сами из ангелов, совершив тот или иной грех, они бессмертны, делятся на старших и младших. После того, как Люцифер стал падшим ангелом, его стали называть сатаной, от еврейского «satan» – «противник», и дьяволом, от греческого «diabolos» – «клеветник».
В средневековой культуре человек жил в постоянном страхе перед настоящим и перед будущим, так как верил в осуждение на вечные муки, на пребывание в аду, его сознание наполняли видения крестных мук, адских мучений, наказаний за грехи.
В XIII в. сформировалось эзотерическое мистическое учение, получившее распространение в средневековой Европе – каббала. Элементы каббалистической мифологии получают распространение в народе, вырождаясь в поверья о том, что человек каждым своим действием, словом, движением создает ангела или дьявола и о том, что путем заклинаний и мистических формул можно изгонять дьяволов.
Эпоха Возрождения начинается величайшим взлетом идеалов добра, истины и красоты, а заканчивается [15] «разгулом совершенно диких суеверий и предрассудков, невиданным всплеском мистицизма, массовой «охотой на ведьм», атмосферой демономании. Своего максимума волна мистицизма, веры в магию, в идею договора между ведьмами и Сатаной, в шабаши, на которые регулярно слетаются ведьмы, в рассказы о плотских сношениях ведьм с дьяволом, об иерархической организации сатанинского мира достигает в период с 1560 по 1630 г., т.е. непосредственно в то время, когда закладывается фундамент новоевропейского рационализма. Массовый мистический психоз позднего Возрождения и Нового времени по своему накалу и размаху, по количеству жертв не имеет прецедентов в истории».
В культуре консервативных горных областей Франции колдовство и шабаши ведьм являлись трансформацией древних обрядов плодородия; церковь приспособила их к своим интересам, культивируя веру в существование дьявола, в его могущество и вездесущность, создала новую мифологию дьяволизма, способствовала широкому распространению демонологической литературы. Гонения на ведьм были широко распространены, так как пользовались поддержкой широких слоев населения, и нередко судебные преследования ведьм начинались по инициативе простых верующих. И, как отмечает В.М. Найдыш [15], сами обвиняемые нередко легко, без пыток, часто даже с гордостью и радостью признавались в своем ведовстве, многие действительно верили в свои связи с дьяволом. К середине ХVII в. отношение к ведьмам изменилось, в них все чаще стали усматривать психически больных, и после завершения Тридцатилетней войны «охота на ведьм» пошла на убыль, уступая место идеологии веротерпимости.
Во второй половине ХVIII в. бурно развивается мистическая теософия (Э.Сведенборг, Мартинес де Паскалли, Луи-Клод де Сен-Мартен и другие), на ее почве расширяет свое влияние масонство. В культуре получил развитие романтизм, пронизанный мистицизмом, возродивший интерес к мифологии и фольклору.
Но в каждом веке, в любое время мистическое, потустороннее, «темное» всегда привлекало творческих людей. Образ демона широко используется в литературе и искусстве, появляются различные произведения, где герои оказываются вовлечены в схватку с потусторонними силами, или же наоборот, вступают с ними в союз. Ярким примером является роман В. де Гевары «Хромой бес» [5]. Впоследствии произведение было переработано Лесажем на французский манер [12]. Освобожденный бес становится спутником и в некотором роде наставником студента, показывая ему существующий мир без прикрас, едко комментируя увиденное. В сатирических произведениях вообще довольно часто автор высказывает свое мнение именно устами нечистой силы – обличения того, кому по призванию положено вводить людей во грехи выглядят куда более убедительно и заставляют задуматься. Как бы то ни было, в этом романе нет и намека на расплату за «сделку с дьяволом», которыми пестрели церковные проповеди.
Куда более монументален образ Сатаны в поэме Мильтона «Потерянный рай» [13], образ борца, восставшего против самого Бога, проигравшего, но не смирившегося и не сдавшегося. Этот непокорный дух даже вызывает некую симпатию у читателя, несмотря на коварные замыслы уничтожить новое творение Бога – людей. Сатана олицетворят зло, но то зло, без которого добро просто невозможно. Несмотря на минутные сомнения и периодические угрызения совести, он и не мыслит свернуть с избранного пути или отступить. Неудивительно, что образ мильтоновского Люцифера запал в душу и подтолкнул на творчество множество последователей [8]: «Начиная с Мильтона, новая европейская литература подхватила библейский миф о падшем ангеле, чтобы претворить его в литературный миф, во множестве вариантов просуществовавший вплоть до XIX в. и от романтиков унаследованный французскими декадентами».
Вершиной европейского мистицизма, безусловно, является поэма Гете «Фауст» [7]. Тут и сделка с дьяволом, и превращения, и невероятные путешествия во времени и пространстве, и шабаш ведьм – Гете проделал серьезную, обширную работу по изучению и переработке фольклора, различных легенд, мифов, преданий. В основе произведения заложена старинная легенда о докторе Фаусте, возникшая в Германии в XVI в. По преданию Фауст занимался черной магией, заключил договор с дьяволом, продав ему свою душу, общался с духами и даже совершил путешествие к луне. В поэме весьма органично сочетаются мифы античности и религиозные христианские представления, фантастическое и ирреальное ставится рядом с повседневным и обыденным. Аникист А. [1] пишет: «Творчество Гете явилось венцом долгой прерывистой и извилистой литературной традиции Германии. Оно вобрало наследие эпоса, народной песни, площадного фарса, гуманистической сатиры, духовную напряженность барокко, изящество рококо, интеллектуальность и публицистичность просветительства. Однако одного наследия отечественной литературы недостаточно для объяснения художественного богатства Гете. В его произведениях мы находим гармонию античных художественных форм, пестроту средневековых легенд, вольность и широту Шекспира, стремление к строгому единству, присущее классицизму, пространность английского романа большой дороги, уют и теплоту романа семейно-бытового, интимность эпистолярного романа. Выйдя за пределы европейской литературы, он использовал мотивы индийской драмы, темы персидской и китайской поэзии. Отечественная и мировая литературная традиция сочеталась у Гете с освоением богатств философской мысли».
Бытовое, повседневное и мистическое в трагедии чудесным образом перемешаны и составляют единое целое, уже не различимое. Гете мастерски соединил образы из мрачной средневековой христианской легенды и образы вполне реальных, современных персонажей с их стремлениями и мыслями людей нового времени. Мефистофель частенько сетует на необходимость играть предписанную роль, соответствуя людским представлениям о черте.
Интересно, что договору Фауста и Мефистофеля предшествует другой договор – сделка Бога и Мефистофеля, спор, предметом которого является как раз душа самого Фауста. Черт жаждет заполучить душу ученого, доказав таким образом Богу изначальную греховность и слабость всего рода человеческого. Жизнь ученого – простая ставка в извечной битве Добра и Зла, по сути являющимися отражением друг друга. Несмотря на все неблаговидные поступки Фауста, в конце его душе все же даровано спасение, а победа Мефистофеля оборачивается поражением.
В грандиозном романе русского писателя М. А. Булгакова [4] «Мастер и Маргарита» прибывший в Москву XX в. князь тьмы бесстрастно оценивает обстановку, а потом вершит свой суд, наказывая грешников. Как ни странно, именно Сатана выполняет функцию высшей справедливости. Воланд воздает каждому, кто становится объектом его внимания, по его делам и по его вере. Он и его помощники всесильны и всезнающи, их невозможно обмануть. У Воланда, по мнению М. Барр [2], нет личного отношения и личной заинтересованности ни в одном из действующих лиц, кроме Иешуа и Мастера. В любом месте Москвы он у себя дома, так как отсюда изгнали Бога. Боборыкин В.Г. пишет [3]: «Силы ада вообще играют в "Мастере и Маргарите" несколько необычную для них роль. Они не столько сбивают с пути праведного людей добрых и порядочных, сколько выводят на чистую воду и, мало того, наказывают уже состоявшихся, а то и вовсе закоренелых грешников, но очень своеобразно, похоже, по наущению автора, избирают меры наказания».
В «Сильмариллионе» Дж. Р.Р. Толкина [17], произведении фэнтезийном, можно разглядеть все ту же тему «Падшего ангела», начатую еще Мильтоном, как писалось раннее. Вообще толкиновская версия сотворения мира очень похожа на христианскую. Как и то, что среди благих сотворенных духов (валар) нашелся один бунтарь, восставший против Творца и переманивший на свою сторону других его созданий, более слабых, чем сам. После изгнания запятнавший себя многими темными делами Мелькор получает новое имя – Моргот, как и христианский Люцифер, названный Сатаной. Все та же старая битва добра и зла показана на новый лад, с той лишь разницей, что если Сатану и его воинство изгнали в Ад, откуда он согласно христианскому вероучению еще может вредить людям, то Моргота в конце концов лишили сил и выбросили за переделы мира, хотя сотворенное им Зло все же никуда не делось.
В изобразительном искусстве демонические образы можно наблюдать на картинах художников разных эпох. Жутковато-пугающие картины фресок «Страшного суда» Микеланджело и Доре изображают существ, утаскивающих грешников на муки. У Босха демонические мотивы показаны в ряде картин – это и «Полет к небу», и «Искушение святого Антония», и «Остановка у адской реки», и створка «Ад» «Сада земных наслаждений» [18]: «Здесь много загадочных существ, состоящих из несовместимых частей различных животных и организмов, изображены муки обнаженных грешников, странные и сложные механизмы для их наказания. Как и полагается, в аду преобладают два цвета – красный и черный, цвета тьмы и пламени, мук и крови».
Часто встречаются мотивы искушения, или терзания праведника демонами («Святой Франциск» Гойя). Или просто кошмарные видения потусторонних существ, как, например «Кошмар» Фузели. Альбрехт Дюрер создал серию гравюр на тему Апокалипсиса. Русский художник эпохи романтизма М. А. Врубель был вдохновлен образом Демона. Этот образ не оставлял его на протяжении долгого времени, хоть и заметно эволюционировал – от светлых нежных красок, от задумчивого юноши в лучах рассвета до изломанной в неравной борьбе фигуры с пугающим ликом, в мрачных тонах.
Массовое бегство от реальности продолжается и сейчас. На рубеже ХХ – ХХI вв. мировая культура вновь переживает всплеск мистицизма, рост интереса к демонологии. В повседневную жизнь людей вошли языческие суеверия, оккультизм, магия, спиритизм, колдовство, популярными стали астрология, гадание, ясновидение. Появились различные сочетания мифопоэтического и научного творчества, где уживаются представления и понятия, которыми оперирует современная научная картина мира, и мифопоэтические образы из древних народных верований. Появляются и новые мифологемы: поиски НЛО, полтергейст, левитация, идеи реинкарнации, существование внетелесных образов, спонтанных самовозгораний и т.д. Старые, полузабытые мифы вновь входят в нашу жизнь, пусть и в несколько новом обличии. На западе большой популярностью пользуется праздник Хэллоуин, канун Дня Всех Святых. В этот день принято украшать дом тыквами, вырезая на них комично-зловещие лица, наряжаться в костюмы злых духов и нечистой силы. Дети в таком обличии ходят по домам, выпрашивая угощение – «Сладость или гадость». В случае отказа негостеприимному хозяину дома могут забросать дверь тухлыми яйцами или обмотать крыльцо туалетной бумагой. Беззаботное веселье скрывает под собой куда более древние и мрачные традиции кельтского Самхэйна, приходящегося на последнюю ночь октября – ночь, когда открываются двери между мирами и в наш мир приходят злые силы, возвращаются на землю неуспокоенные души. Чтобы умилостивить «гостей» разжигались костры, совершались ритуалы, приносилась жертва. Именно для защиты, в стремлении смешаться со страшными гостями из-за черты люди примеряли на себя их личину, наряжаясь в шкуры и лохмотья. На улицу выставлялось угощение так же с целью откупиться – может, удовлетворившись добровольным подношением, нечисть не полезет в дома. Наутро друиды раздавали жителям угольки от жертвенного костра, служившие оберегами на протяжении всего года.
Но в наше время практически исчез суеверный ужас перед неведомым, Хэллоуин воспринимается скорее как веселый маскарад, хотя легко можно разглядеть отражение прежних ритуалов – костюмы, имитирующие облик нечистой силы, откуп сладостями, свечи в тыквах, ограждающие дома от злых духов.
В современной массовой культуре демонические персонажи не утратили популярности, а скорее даже приобрели. В различных фэнтезийных, фантастических и готических романах часто можно заметить всю ту же переработку старинных мифов, легенд и фольклора, естественно на новый лад. Каждый автор привносит свой вклад, представляя на обозрение свою точку зрения понимания сверхъестественного. Интерес к мистическому не просто растет, меняется само отношение к нему. Все чаще и чаще изначально отрицательные, несущие в себе темное начало персонажи предстают в совсем ином свете. Если толкиновский Моргот, как и Сатана оставался злом и позиционировался исключительно как зло, то в нынешнем фэнтези такой персонаж запросто может стать героем, да и подчас становится. Кинематограф предлагает нам полюбоваться на трогательную историю любви вампира и девушки, или же зомби и девушки, некроманты спасают мир, параллельно отбиваясь от путающихся под ногами героев. Примерно то же самое происходит в анимационных фильмах и комиксах, рассчитанных на детей. Кажется, что все перевернулось с ног на голову – демоны, вампиры и оборотни буквально «захватили мир».
Дошло до комического (во всяком случае, для российских граждан): в некоторых школах США, как фиксирует телевидение, введены уроки по защите от… зомби!
С одной стороны, точка зрения «обратной стороны монеты» существовала всегда и, конечно, от нее нельзя отмахиваться. С другой же, такая подмена минуса на плюс внушает серьезные опасения.
1. Аникст А. Творческий путь Гете. М.: Худож. лит., 1986. - 543 с.
2. Барр М. Перечитывая МАСТЕРА. Заметки лингвиста на макинтоше. [Электронный ресурс] http://booksonline.com.ua/index.php?author=Барр%20Мария&lang
3. Боборыкин В.Г. Михаил Булгаков. М.: Просвещение. 1991. - 208 с.
4. Булгаков М.А. Князь тьмы: Редакции и варианты романа «Мастер и Маргарита». СПб.: Азбука-классика, 2007. - 800 с.
5. Велес де Гевара Л. Хромой бес. Предисловие Л.Пинского. М.: Худож. лит., 1964. - 232 с.
6. Вундт В. Введение в философию. - М.: «ЧеРо», «Добросвет», 2001. - 256 с.
7. Гете И. В. Избранные произведения: В двух томах Т. 2. М.: Правда, 1985. - 704 с.
8. Гинзбург Л.Я. Творческий путь Лермонтова. Л.: Худож.лит., 1940. - 223 с.
9. Иллюстрированная история суеверий и волшебства. От древности до наших дней. Сост. д-р Леманн. Киев: Украина, 1991. - 400 с.
10. Киселева М.С. Мера и вера (знание о жизни и смерти у древних славян и книжников Киевской Руси). // Вопросы философии. 1995. - №8. - с. 95-99.
11. Леманн А. Иллюстрированная история суеверий и волшебства. - М.: Эксмо, 2015. - 512 с.
12. Лесаж А.-Р. Хромой бес, Вече, Издательство, ЗАО, 2011. - 304с.
13. Мильтон Д. Потерянный Рай. Стихотворения. Самсон-борец. Вступительная статья А.Аникста. М.: Худож. лит., 1976. - 575 с.
14. Мифы народов мира. Энциклопедия. (В 2 томах). М.: Советская энциклопедия, 1987. - 671, 719 с.
15. Найдыш В.М. Мифология. М.: КНОРУС, 2010. - 432 с.
16. Орлов М.А. История сношений человека с дьяволом. - М.: Республика, 1992. - 352 с.
17. Толкин Джон Рональд Руэл Сильмариллион, СПб.: Северо-Запад, 1993г. - 384 с.
18. Шахова К.А. Творчество великих европейских художников XV-XVIII вв. Киев: Вища школа. Издательство при Киевском государственном университете, 1980. - 176 с.
