Moskva, Moscow, Russian Federation
The article is devoted to the “historical right” as the main argument of the political controversy of “the Russian Czechs”, when they tried to draw the attention of Russian society to the “Czech question”. At the beginning of WWI, all groups of “the Russian Czechs” believed that only due to Russia it was possible to restore the Czech statehood. Their attempts to get political recognition in Russia were unsuccessful, that is why the political leadership moved to the West, to the Czech-Slovak National Council.
The national question; WWI; Czech national movement; Russophilia; the Czech state.
Сложно оценить во всей полноте влияние Первой мировой войны на судьбу человечества. Это событие предопределило развитие международного сообщества на век вперед. Именно в результате Великой войны (как называли её современники) с карты мира исчезли четыре империи: Германская, Российская, Османская и Австро-Венгерская, а на руинах этих государств возникли новые политические образования, в том числе независимая Чехословацкая Республика. Несмотря на почти столетнюю историю изучения событий, предшествующих провозглашению независимого Чехословацкого государства, еще остаются темы, исследование которых помогло бы создать более полную картину этого процесса.
В начале XX в. в Европе назрел целый комплекс проблем, которые уже не могли быть решены мирным путём. Одним из ключевых вопросов накануне и во время Великой войны был вопрос национальный. Особенно острые противоречия были на территории Австро-Венгерской империи, где представители титульных мадьярской и немецкой наций притесняли так называемые «угнетённые народы». В их числе были и чехи, которые на протяжении всего XIX в. пытались добиться получения от австрийского правительства равных политических прав чехов наряду с немцами и венграми. Данная статья посвящена начальным этапам национально-освободительного движения чехов, которое зародилось именно в Российской империи в первые недели Великой войны.
Воодушевлённые призывами русского императора Николая II «устранить, наконец, угрозу германских держав общему миру и спокойствию» [1, 50], представители чешской и словацкой эмиграции в России (в историографии их принято называть «русские чехи») с первых дней активно демонстрировали своё желание выступить за дело славянства на стороне Антанты. Одновременно с проектами создания добровольных чешских воинских частей стали появляться различные меморандумы и записки, в которых отражены надежды чехов на восстановление суверенитета Чешского государства.
Докладные записки и меморандумы – программные документы чешских обществ в России включают в себя не только планы создания суверенного государства, но и географические и этнографические сведения о чехах и словаках, доказательства важности для России этих территорий. Источники позволяют рассмотреть историческое право как важнейший аргумент политической полемики чехов во время Первой мировой войны в их попытках обьяснить мировому сообществу объективность своих требований на обретение собственной государственности, а также проследить, как менялись представления о форме будущего государства и понять, какие политические течения были характерны для освободительного движения чехов. На основании представленных документов мы можем узнать, какова была позиция «русских чехов» во время становления национального освободительного движения, и какой вклад в оформление идеи создания чешского государства внесли представители русских колоний.
В статье рассматривается период с августа 1914 г. до конца 1915 г.. Нижняя дата определяется началом Первой мировой войны, с этого времени чехи пытались как можно громче заявить о себе, добивались создания чешских добровольческих подразделений, чтобы принять участие в борьбе против извечного противника славян – германского мира. Исследование доведено до конца 1915 г. и есть несколько причин для подобного выбора. Прежде всего, к середине 1915 г. Чешская дружина приобретает огромный людской потенциал благодаря массовой сдаче в плен чехов-военнослужащих австрийской армии. В чешских обществах все настойчивее раздаются требования создать прообраз национальных вооруженных сил будущего государства, все прошения и записки теперь посвящаются именно этому вопросу. Следующим фактором является оформление в Париже Чешского заграничного комитета. С этого периода начинается новый этап в истории чешского заграничного сопротивления. Основные надежды на достижение национального суверенитета связываются теперь не с Россией, а с Западом. Причиной этой перемены стала неготовность царского правительства взять на себя международную ответственность за деятельность отдельной чешской армии, на создании которой настаивали русские чехи.
Военный конфликт, оставивший неизгладимый след в европейской истории XX столетия, начался 28 июля 1914 г. Через три дня, 1 августа, Австро-Венгрия объявила войну России. На момент начала военного конфликта на территории Российской империи проживало, по разным данным, от 60 до 100 тыс. чехов. Чешские колонии имелись в Киеве, Петербурге, Москве, Варшаве и других городах. «Русские чехи», как их тогда называли, не были патриотами монархии Габсбургов, они мечтали о восстановлении утраченной в XVII в. государственности, поэтому с первых дней войны началась освободительная политическая активность чехов.
Звучавшие из уст Верховного главнокомандующего Николая Николаевича слова о том, что «Вам, народы Австро-Венгрии, Россия также несёт свободу и осуществление ваших народных вожделений» [1, 51] воодушевили чехов. В августе по России прошли чешские манифестации, было принято решение начать запись добровольцев в армию. В это же время состоялись первые встречи представителей Московского и Петербургского общества с высшим командным составом Российской империи, на которых обсуждался проект формирования особых чешских войсковых частей из чехов-добровольцев для совместных действий против Австрии [1, 53]. На самом деле, Россия на тот момент не имела определенных планов о послевоенном устройстве Европы. Кроме того, в правящих кругах заявлялось, что «Вы [чехи] интересный народ, но вы не представляете интереса для нас, вы не играете никакой роли в плане нашей компании» [3, 4]. Поэтому первостепенной задачей «русских чехов» было объяснить российским властям, какие выгоды несет за собой восстановление чешского государства. Именно с этой целью в соответсвующие ведомства были направлены различные меморандумы, записки, донесения о чешском вопросе.
Стоит отметить, что накануне Великой войны у чехов было три крупных центра общественно-политической жизни – Москва (в этом центре царили консервативные русофильские настроения), Санкт–Петербург и Киев (взгляды представителей этих центров были скорее либеральными). Прочных связей между ними не существовало. На начальных этапах войны чешские общества действовали разобщённо, не имели четко выработанного плана действий. Поэтому, когда первый патриотический порыв прошёл, чехи осознали, что сообща они смогут добиться гораздо больших результатов.
Съезд представителей наиболее влиятельных чешских центров проходил в Петрограде с 28 августа по 5 сентября 1914 г. (по ст. стилю). В нем участвовали уполномоченные от Московского, Петербуржского, Киевского и Варшавского обществ. Инициаторами съезда были московские чехи С. Коничек и А. Тучек, им удалось договориться о нем с В.С. Жуковским, генеральным российским консулом в Праге.
Депутаты каждого общества составили свои меморандумы, однако все организации пытались продвинуть вперёд свои идеи. Особо острые противоречия возникли между представителями московского и петербургского центра. После долгих споров московские и петроградские представители, при посредничестве киевской стороны, смогли прийти к консенсусу. В основу окончательной версии «Записки о чехословенском вопросе» лёг меморандум Иржи Клецанды. Обращение к царю завершала консервативная фраза, уже прозвучавшая на московской аудиенции, которая была вписана Тучеком и Коничеком в последнюю минуту, когда уже ничего нельзя было исправить.
Примечательно, что на начальном этапе войны все общества, как консервативные, так и либеральные склонялись к русофильской позиции, так как «русофильство являлось внешней, привычной оболочкой для достижения собственных целей» [ 2, 22].
Готовый текст меморандума был согласован 2 сентября с С.Д. Сазоновым, 3 сентября чехи выбрали из своих рядов четырёх делегатов (в этом вопросе также не обошлось без споров). Наконец, 4 сентября состоялась решающая для всего чешско-словацкого движения встреча чешской депутации с Николаем II.
На аудиенции был зачитан текст обращения, а также передана записка о политической, культурной и хозяйственной жизни чехов в течение нескольких столетий. Как мы можем судить, в начале войны чехи и словаки пытались как можно ярче проявить себя и на этом поприще достигли определенных успехов. Их встреча с императором и интерес, проявленный Николаем II к проблемам устройства Чешского государства, дали им надежду на то, что их давняя мечта наконец-то осуществится. Однако радость была преждевременной. Российские правящие круги не воспринимали идею русских чехов всерьез, так как их программа носила слишком радикальный характер и не вписывалась в планы России.
Что касается «русских чехов», то между обществами разгорелась нешуточная борьба за то, кто же возглавит движение сопротивления, чьи же предложения окажутся более предпочтительны для российских властей. Несмотря на то, что в решающий момент чехам удалось (не без труда) выработать единый проект, в дальнейшем каждое из обществ продолжало отправлять в министерства меморандумы, отражающие зачастую противоположные взгляды, что, конечно, не способствовало решению чешского вопроса.
Во время первой же аудиенции с императором делегаты просили «ввести в семью освобождённых славянских народов наш чешско-славянских народ на основании его исторических прав, в его исторических и этнографических границах». Что понималось под этими словами?
Программа максимум «русских чехов» включала создание весьма обширного государства. Основным стратегическим обоснованием для этого было стремление создать в Центральной Европе сильное славянское государство как противовес немецкой гегемонии. Апелляции к истории являлись, по мнению самих чехов, убедительным аргументом. Однако для российских властей планы восстановления Чешского королевства в границах «от Судет до Адриатики» звучали слишком не убедительно. К тому же, такая постановка вопроса могла бы стать по-настоящему взрывоопасной, так как чехи притязали на территории плотно заселенные этническими немцами, что не могло бы не вызвать споров с Германией.
Одним из самых острых вопросов, обсуждаемых в первые дни войны, был вопрос о вхождении в состав Чешского королевства также и словацких земель. Во время дискуссий о том, как должна быть реализована идея освобождённого народа, чехи на начальных этапах часто противоречили сами себе, то заявляя о том, что существует «единый чешско-славянский народ», то признавая словацкий народ «культурно и этнографически самостоятельной ветвью славянского племени».
Самая, на наш взгляд, успешная попытка объяснить создание единого государства для чехов и словаков сделана И. Клецандой в «Докладной записке о чешскословенском вопросе». Автор её исходит из концепции «единой чехословацкой нации». Документ свидетельствует о том, что чехи относились к словакам, как к менее развитой и в экономическом, и культурном отношении нации, поэтому, при таком подходе, в новом государстве словаки бы заняли подчинённое положение, им грозила бы быстрая ассимиляция с чехами. Разумеется, подобное отношение к своему народу не устраивало патриотически настроенную часть словаков. В их среде начали появляться проекты, говорившие о присоединении Словакии к Российской империи как автономно-независимого целого.
В 1914 г. чехи считали естественным тот факт, что Словакия войдёт в состав будущего государства, поэтому не делали специальных попыток это обосновать. Однако, поняв, что среди словаков были противники «чешско-словацкого дуализма», в котором бы Прага могла диктовать свою волю Словакии, чехи сменили тактику и разработали определённые принципы, на которых должно строиться будущее чешско-словацкое государство.
В заявлении правления Союза чешско-словацких обществ в России говорится о полном равноправии чешского и словацкого языков, а также о автономии Словакии в политических и языковых вопросах. В этом документе слышна совершенно другая риторика. Чехи впервые говорят о взаимных выгодах, вытекающих из объединения чешской и словацкой нации. Они вновь обращаются к исторической аргументации, вспоминая периоды, когда чехи и словаки были политическим целым, подчеркивают значимость этого периода для истории обоих народов.
Как мы можем судить, чешские проекты о будущих границах носили скорее теоретический характер, не были детально проработаны. Они создавались без оглядки на существующую реальность, и поэтому мало что из этих проектов могло быть действительно использовано для образования государства. Исключение, пожалуй, может составить только проект о включении Словакии. Чешско-словацкое освободительное движение в России сумело доказать важность политического объединения двух наций. Высказанные «русскими чехами» предложения в какой-то мере отразились на дальнейшей концепции чехословакизма, которая в дальнейшем стала идеологией нового государства.
Одним из самых сложных и неоднозначных моментов, который вызвал много споров среди «русских чехов», был вопрос о том, как же все-таки будет устроено их государство. Возникали самые различные проекты – от включения Чехии в состав России на правах автономии до создания Чешского королевства конституционно-демократического по своему устройству. Однако, все общества в своих проектах связывали решение чешского вопроса с Россией. Стоит отметить, что на начальном этапе войны «русские чехи» не были одиноки в своей политической ориентации на Россию. Как показало будущее, подобные проекты были созданы под влиянием успехов русского оружия на начальных этапах войны и с надеждой на то, что монархическая Россия с её стремлением оказать помощь угнетенным славянским народам, оценив все выгоды создания государства-оплота славянства на Западе, поспособствует освобождению чехов из-под ига Габсбургов.
По мнению «русских чехов» оснований для восстановления их государства было достаточно. В одном из первых документов, в «Записке Совета Чехов Императору Николаю II», появляется указание на то, что их мечты и надежды основываются на «тысячелетней истории, чудесном возрождении, десятимилионной численности, современном культурном и экономическом развитии и стратегическом значении Чехии на Западе славянского мира» [1, 27]. Благодаря отсылкам к чешской истории авторам удаётся создать образ славянского народа-искупителя, который добровольно принял на себя роль «западного щита славянства», и таким образом «принёс себя в жертву цивилизации, всему человечеству» [1, 67], но до сих пор незаслуженно остается в подчиненном положении у немцев.
Но подобные исторические рефлексии не могли оказать хоть сколь-нибудь заметное влияние на отношение российских политических элит к чешскому вопросу. Записки и меморандумы поступали в различные кабинеты на имя лиц, которые могли бы как-то повлиять на решение чешского вопроса. Однако русские власти, хотя и признавали жизнеспособность чешского проекта, были скупы на обещания, власти так и не решились сделать какие-либо официальные заявления о будущем чешского государства.
На наш взгляд, переориентация чешского движения на Запад произошла по нескольким причинам. Если в первые месяцы войны можно говорить о некоторых подвижках в чешском вопросе, который, благодаря действиям представителей колоний был поставлен на самом высоком уровне, то по мере того, как война затягивалась, российское правительство, все больше и больше увязая в затянувшейся войне, теряло интерес к политическим проектам чехов. Да и сами чехи в этой связи поняли безрезультатность попыток добиться политического признания в России. Основной акцент их действий сместился к борьбе за создание чешской армии.
Мы не можем, однако, недооценивать роль «русских чехов», ведь именно ими было положено начало чешскому национально-освободительному движению. Именно они сумели создать платформу, на базе которой развивалось политическое сопротивление против Австро-Венгрии. Несомненным успехом чешских обществ в России было создание первого национального воинского подразделения – Чешской дружины. Однако, попытки добиться политического признания в Российской империи, так и не привели ни к каким результатам, поэтому политическое лидерство перешло на Запад во Францию, к созданному Т.Г. Масариком Чешско-Словацкому национальному совету.
1. Cheshsko-slovackiĭ (Chehoslovackiĭ) korpus (1914-1920). Dokumenty i materialy.[Tekst]. T. 1. Cheshsko-slovackie voinskie formirovaniya (1914-1917). M., 2013.
2. Nenasheva Z.S. Ideĭno-politicheskie aspekty cheshskogo nacional'nogo dvizheniya v Rossii v 1914-1915 gg. [Tekst]. // Naukoviĭ visnikUzhgorods'kogouniversitetu. Seriya: Istoriya. Vipusk № 27. Uzhgorod. 2011.
3. Popov A. Chehoslovackiĭ vopros i carskaya diplomatiya 1914-1917 [Tekst]. // Krasnyĭ arhiv. - 1929. - T. 2 (33). - S. 4.
