Russian Federation
the article describes the motives of exceeding the limits of necessary defense, and problems in sentencing for murder and causing grievous bodily harm by exceeding the limits of necessary defense, the analysis of judicial practice of application of sanctions of part 1 of article 108 of the Criminal code, the analysis of whether the alternative types of punishment purpose of adequate and fair punishment.
necessary defence; exceeding the limits of necessary defence; criminal responsibility; punishment; aims of punishment; social justice; adequacy of punishment.
Уголовное законодательство определяет, какие деяния являются противоправными, и устанавливает ответственность за них. Вместе с этим Уголовный Кодекс Российской Федерации (далее – УК РФ) содержит перечень деяний, которые внешне имеют те же признаки, что и преступление, причиняют вред личности, собственности, правам и законным интересам физических и юридических лиц, но при определенных условиях наполняются другим содержанием – общественной полезностью – в результате чего признаются правомерными и такими, которые исключают преступность деяния и не влекут уголовной ответственности. Различные виды обстоятельств, исключающих преступность и противоправность, имеют разную степень общественной полезности.
Одним из таких обстоятельств является необходимая оборона, которая дает право гражданам защищать себя, других лиц, интересы государства и общества от преступных посягательств путем причинения вреда посягающему.
Безусловно, общественная полезность имеет место при необходимой обороне. Лицо в этих случаях использует своеобразной метод борьбы с общественноопасным и преступным поведением.
Но общественная полезность поступка теряет свой смысл в случаях, когда определяющим в поведении лица было не предотвращение нападения и защита, а желание причинить вред потерпевшему, такие действия не могут считаться необходимой обороной.
Таким же образом должен рассматриваться вопрос и в случае, когда действия, хотя объективно были направлены на предотвращение общественно опасного посягательства, но субъективно преследовали достижение других целей.
Проблема заключается в том, что лицо, которое защищается, в своїм поведении чаще всего руководствуется не одним мотивом, а смешанными мотивами, несколькими. При превышении пределов необходимой обороны, как правило, необходимо констатировать наличие именно смешанных мотивов. В этом случае необходимо вияснить соотношение таких мотивов.
К общественно полезным мотивам защиты правоохоранительных интересов могут добавляться такие общественно опасные мотивы, как месть, ревность и тому подобное.
Однако, в любом случае, доминирующим мотивом должен оставаться общественно полезный мотив, поскольку только в этом случае, по нашему мнению, совершенное деяние может квалифицироваться как превышение пределов необходимой обороны.
Во всех других случаях, когда доминирующим мотивом становится месть или ревность, деяние должно расцениваться как совершенное в состоянии аффекта или на общих основаниях.
Ученые сходятся в том, что преступность деяния исключается ввиду общественной полезности мотива и цели их совершения. Хотя в отдельных случаях необходимо говорить не об общественной полезности, а о социальной допустимости такого поведения. Такая позиция базируется на том, что, несмотря на защиту интересов личности, общества, государства существует опасность причинить вред в состоянии необходимой обороны, потому нельзя однозначно утверждать, что обстоятельства являются общественно полезными, все же целесообразно признать общественно допустимими или приемлемыми [4, с. 28].
Согласимся с предложенным мнением с оговоркой: если для достижения общественно полезной цели причинен вред правоохраняемым интересам, то для решения вопроса о его полезности или допустимости нельзя не выяснять мотивацию соответствующего поведения, которая будет свидетельствовать о направленности умысла и содержании поступка лица.
Укажем, что общественная полезность поступка теряет свой смысл тогда, когда целью необходимой обороны становится расправа над тем, кто посягает, месть и тому подобное. Когда определяющим в поведении лица было не предотвращение нападения и защита, а желание причинить вред потерпевшему, такие действия не образуют необходимую оборону.
Следует отметить, что практическое применение данного института вызывает большие сложности и споры, которые зачастую выходят за рамки уголовного судопроизводства, имеют общественный резонанс, становятся темой многочисленных обсуждений на просторах сети Интернет и передач на телевидении.
Самые жаркие споры вызывает признание или непризнание состояния необходимой обороны, разграничение правомерного и неправомерного причинения вреда, назначение наказания за причинение вреда при превышении пределов необходимой обороны.
Государство при восстановлении социальной справедливости решает задачу неприкосновенности правопорядка. Она же предусматривает моральную сатисфакцию потерпевшего, возмещение ему причиненного материального ущерба и морального вреда, хотя для российского права традиционно рассматривать данную задачу через призму гражданского судопроизводства. И поскольку окончательный вид и размер назначенного наказания содержится во вступившем в законную силу приговоре суда, восстановление социальной справедливости как цель уголовного права реализуется назначением наказания [2].
Так, в соответствии с ч. 1 ст. 108 УК РФ умышленное причинение смерти при превышении пределов необходимой обороны наказывается исправительными работами на срок до двух лет, либо ограничением свободы на срок до двух лет, либо принудительными работами на срок до двух лет, либо лишением свободы на тот же срок.
Ч. 1 ст. 114 предполагает наказание в виде исправительных работ на срок до одного года, либо ограничение свободы на срок до одного года, либо принудительные работы на срок до одного года, либо лишение свободы на тот же срок.
Как можно заметить, санкции имеют альтернативные виды наказаний, предел нижнего и верхнего предела также достаточно широкий. С одной стороны, такой диапазон санкций призван способствовать назначению наиболее адекватного наказания для достижения его целей, направленных на исправление осужденного и восстановление социальной справедливости. С другой стороны, и это будет продемонстрировано со ссылкой на конкретные приговоры, имеет место судейское усмотрение, которое во многом влияет на выбор вида и размера наказания, когда при схожих обстоятельствах суды назначают разные по строгости наказания.
Ранее исследователями отмечалось, что уголовный закон в силу своего несовершенства порождает судейское усмотрение и способствует формированию противоречивой судебной практики. В силу этих обстоятельств подлежат нарушению принципы уголовного права и, прежде всего, принцип справедливости. Большой набор наказаний с широкими границами в альтернативных санкциях противоречит принципу равенства граждан перед законом и судом [6, c. 5].
Указанные умозаключения находят свое подтверждение в похожих, по сути, приговорах по делам об убийствах при превышении пределов необходимой обороны.
Так, по делу №1-1176/2017 от 8 декабря 2017 г. в отношении Л., осужденной ч. 1 ст. 108 УК РФ, назначено наказание в виде двух лет исправительных работ с удержанием из заработной платы 10% заработка в доход государства.
Преступление совершено при следующих обстоятельствах.
Р. (фамилия изменена), будучи в состоянии алкогольного опьянения, стал беспричинно оскорблять Л. и толкать ее, пытаясь вытолкнуть из квартиры. Затем Р. нанёс не менее двух ударов руками по телу и лицу Л., от чего она упала на диван, расположенный в комнате.
Продолжая осуществлять свои противоправные действия, Р. обхватил шею Л. руками и стал совершать удушающие приемы, после чего стянул Л. с дивана на пол и нанес не менее двух ударов ногами в область ног, после чего вышел из комнаты, а Л. выбежала на лестничную клетку, чтобы позвать на помощь. После этого Л. вернулась в комнату, где находился Р., а тот направился в ее сторону, как предполагала Л., желая продолжить свои противоправные действия. Л., обороняясь, желая пресечь действия Р., взяла в руку кухонный нож, который находился на столе кухонной комнаты, опасаясь, что Р. может продолжить свои противоправные действия, сознавая, что фактически нападение на нее со стороны Р. угрожает ее жизни, и ударила в сторону Р. От полученного проникающего ранения в область грудной клетки нападающий умер на месте происшествия.
Схожие обстоятельства совершения преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 108 УК РФ находим в приговоре по делу № 1-104/17 от 13 марта 2017 г. в отношении Т. Подсудимая признана виновной в совершении указанного выше преступления и ей назначено наказание в виде лишения свободы на срок 6 (шесть) мес. с отбыванием наказания в колонии-поселении.
Преступление совершено при таких обстоятельствах.
Супруги Т. и В. распивали спиртные напитки. На почве внезапно возникших личных неприязненных отношений с супругой Т., произошел конфликт, в ходе которого супруг В., являясь физически сильнее Т., реализуя возникший преступный умысел, направленный на причинение повреждений Т., схватил последнюю руками за шею и волосы на голове, повалил на кровать, лег на нее сверху, сковав ее движения, и, подавляя ее волю к сопротивлению, высказал в адрес Т. угрозы убийством. После чего нанес не менее двух ударов кулаком руки по туловищу и правой руке Т., ввел пальцы своих рук в ротовую полость Т. и, растягивая полость рта, стал разводить пальцы в стороны, отчего последняя испытывала физическую боль.
Высвободившись из-под В., Т. побежала в кухонную комнату, куда следом за ней также из жилой комнаты проследовал В., где продолжил в адрес Т. высказывать угрозы убийством. Т. схватила нож и нанесла один удар по туловищу В., который стоял напротив нее, от чего последний скончался [9].
В проанализированных двух приговорах можно обнаружить ряд похожих обстоятельств, таких как количество причиненных ударов, агрессивное поведение нападающих, физическое преимущество над осужденными, отсутствие данных, негативно характеризующих осужденных. Во втором случае осужденная находилась в состоянии опьянения, однако даже суд в мотивировочной части приговора указал, что данное состояние на момент совершения преступления не было фактором, способствующим его совершению, и не влияет на характеристику личности виновной с негативной стороны. Также в обоих случаях имело место длительное насилие со стороны потерпевших до совершения преступления.
Однако в первом случае осужденной назначено наказание в виде двух лет исправительных работ с удержанием из заработной платы 10%, а во втором – в виде лишения свободы на срок 6 (шесть) месс. с отбыванием наказания в колонии-поселении.
Севостьянов Р.А., изучив обстоятельства, которые характеризуют личность виновного, и которые должны быть учтены при назначении наказания и иных мер уголовно-правового характера, сделал вывод о том, что только взвешенная позиция суда об учете данных, характеризующих личность, позволит принять верное и обоснованное решение о применении адекватных уголовно-правовых мер, способствующих исправлению личности [7].
Приведем еще один пример – уголовное дело в отношении гражданина П., который был осужден за причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны при таких условиях.
Сын П. учился в 8 классе общеобразовательной школы. Над ним издевались старшие ученики 11-х классов, били, вели себя грубо. Однажды они заставили мальчика прийти на территорию детсада, где вновь начали издеваться. О происшествии рассказала учительница отцу П., который пришел к детсаду и увидел, как его сына бьет более сильный Д. П. разозлился, подбежал к Д., оттолкнул его, свалил на землю и начал бить руками по лицу, головой бить об асфальтовое покрытие дороги. После вмешательства очевидцев происшествия Д. был доставлен в больницу, где был поставлен диагноз – перелом свода костей черепа, открытая черепно-мозговая травма, что является тяжким вредом здоровью [1].
П. был осужден к одному году лишения свободы.
Анализируя указанное дело, можем отметить, что сначала П. действовал в состоянии необходимой обороны, что выразилось в защите его сына от противоправных посягательств со стороны Д. Доминирующим мотивом был мотив защиты. Затем мотив защиты перестал быть доминирующим и им стал мотив мести, что и обусловило поведение П., направленное на причинение повреждений, которые выходят за пределы необходимой обороны.
Но при этом сначала поступок был общественно полезным, и целью его была защита интересов своего ребенка. С трансформацией мотивов изменилась и цель – от прекращения издевательств к цели причинить повреждения и страдания нападающему.
При таких условиях считаем, что П. не требует значительных и глубоких поведенческих корректировок и изменения мотивации поведения на общественно полезную. И, по нашему мнению, наказание в виде лишения свободы в данном случае не достигнет цели исправления П.
Несмотря на нормативное закрепление условий справедливого наказания, в судебной практике немало случаев, когда суд не учитывает, игнорирует, попросту упускает или неправильно оценивает обстоятельства, влияющие на назначение наказания, что зачастую может повлечь постановление несправедливого приговора [5, с. 117].
В уже рассматриваемом выше деле №1-1176/2017 в отношении Л., осужденной по ч. 1 ст. 108 УК РФ, не трудоустроенной, в мотивировочной части приговора «…суд считает возможным достижение целей наказания без изоляции подсудимой от общества, с назначением наказания в виде исправительных работ, а поскольку подсудимая не трудоустроена в местах, определяемых органами местного самоуправления по согласованию с уголовно-исполнительными инспекциями, но в районе места жительства осужденной в пределах санкции статьи с удержанием из заработной платы 10 % заработка в доход государства, поскольку обстоятельств, предусмотренных ч.5 ст. 50 УК РФ судом не установлено» [8]. При этом Л. имеет на иждивении малолетнего ребенка, поставлена на учет как неблагополучный родитель, также поставлена на учет как лицо, допускающее потребление наркотических средств. Считаем, что в данном случае об эффективности наказания в виде исправительных работ для осужденной, которая не работает, имеет малолетнего ребенка и склонна к злоупотреблению наркотических средств, речь не идет. Соответственно, цели наказания достигнуты не будут.
Морозова К.Н. указывает, что согласно данным судебной статистики Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации за 2015 г. общее число приговоров, вынесенных федеральными судами общей юрисдикции и мировыми судьями, составляет – 662 249, а число измененных или отмененных приговоров в апелляционном порядке, как несправедливых, составляет – 20 533. Автор делает вывод о том, что три процента от общего числа вынесенных судами первой инстанции приговоров признаны несправедливыми, что явилось основанием для их изменения или отмены [5, с. 118].
Назначение наказания должно осуществляться, исходя из принципов гуманизма, адекватности и справедливости. Для стимулирования общественно полезной мотивации в случае превышения пределов допустимого вреда правоохраняемым интересам нецелесообразно назначать наказание в виде ограничения или лишения свободы, поскольку это сводит на нет указанную мотивацию.
На наш взгляд, лишать свободы человека в указанных условиях вряд ли целесообразно, поскольку применение такой меры наказания не позволяет произвести воздействие на личность осужденного, о чем свидетельствуют практически все социологические исследования эффективности применения лишения свободы в судебной практике.
К тому же, мотивационная сфера личности, которая совершила превышение пределов необходимой обороны, не является деформированной и, фактически, не нуждается в исправлении. Исходя из этого, считаем необходимым исключить из санкции ст. 108 и 114 УК РФ наказание в виде ограничения и лишения свободы.
Дополнительно отметим, что, по нашему мнению, применять наказание в виде лишения и ограничения свободы к лицам, которые совершили преступление с общественно полезной мотивацией нецелесообразно из-за того, что такие лица требуют сугубо поведенческого, а не основательного корректирования, на которое, по сути, рассчитан институт ограничения и лишения свободы.
Таким лицам целесообразно назначать наказание в виде исправительных или общественных работ, что будет способствовать правильной юридической оценке общественно полезной мотивации, экономии уголовно-правовой репрессии и гуманизации наказания в целом.
Сущность исправительных и общественных работ как вида уголовного наказания предполагает наличие в первую очередь ограничений в сфере досуга, отдыха лица, поскольку отбывание этого наказания осуществляется в процессе трудовой деятельности на благо общества в свободное от основной работы или учебы время. Но, вместе с тем, косвенно затрагиваются интересы в сфере занятости лица, то есть его трудовые правоотношения, имущественные интересы, поскольку время, в течение которого осужденные должны выполнять исправительные или общественные работы, могло бы быть использовано ими для продолжения, например, времени работы по основному месту получения дохода или для выполнения дополнительной работы по совместительству, повышение своей квалификации, что давало бы им право на получение дополнительного заработка и тому подобное.
Подводя итог вышесказанному, отметим следующее.
Общественная полезность имеет место при необходимой обороне и заключается в праве граждан защищать себя, других лиц, интересы государства и общества от преступных посягательств путем причинения вреда посягающему. При превышении пределов необходимой обороны происходит смешение общественно полезных и общественно вредных мотивов. В каждом конкретном случае необходимо установить, какой мотив был первичным и основным, поскольку только общественно полезный мотив является основанием считать и само деяние общественно полезным или допустимым.
Несмотря на то, что преступления, связанные с превышением пределов необходимой обороны, не обладают значительной общественной опасностью и лица, их совершающие, не имеют устойчивых морально-ценностных деформаций сознания и установок, считаем, что применение наказания в виде исправительных и общественных работ будет наиболее способствовать достижению цели наказания – с одной стороны восстановление социальной справедливости – в виде принудительного труда, а с другой – исправление – в виде адекватной оценки мотивации поступка через предоставление возможности скорректировать поведение и искупить вину без изоляции от общества.
1. Arhiv Mariupol'skogo gorodskogo suda Donec'koy oblasti, ugolovnoe delo № 1771-01/2006
2. Badamshin I.D. Vosstanovlenie social'noy spravedlivosti kak cel' nakazaniya [Tekst] / I.D. Badamshin, V.B. Poezzhalov // Probely v rossiyskom zakonodatel'stve. - 2013. - №2. - S. 94-96.
3. Baza sudebnyh resheniy Rossiyskoy Federacii [Elektronnyy resurs] // URL: http://sudebnyeresheniya.rf (data obrascheniya: 11.03.2018).
4. Baulin Yu.V. Obstoyatel'stva, isklyuchayuschie prestupnost' deyaniya / Baulin Yu.V. - X.: Osnova, 1991. - 359s.
5. Morozova K.N. Realizaciya principa spravedlivosti nakazaniya v sudebnom prigovore [Tekst] / Sibirskie ugolovno-processual'nye i kriminalisticheskie chteniya 2017 . - S.113-120.
6. Ryzhova O.A. Osobennosti, svyazannye s sudeyskim usmotreniem pri naznachenii nakazaniya [Tekst] / O.A. Ryzhkova // Nauka. Obschestvo. Gosudarstvo. - 2013. - №2. - S. 1-6.
7. Sevost'yanov R.A. Uchet dannyh, harakterizuyuschih lichnost', pri naznachenii nakazaniya [Tekst] / R.A. Sevost'yanov // Universum: Ekonomika i yurisprudenciya: elektron.nauchn. zhurn. - 2017. - № 2(35). URL: http://7universum.com/ru/economy/archive/item/4265 (data obrascheniya: 11.03.2018)
8. Ugolovnoe delo №1-1176/2017 [Elektronnyy resurs] // URL: http://xn--90afdbaav0bd1afy6eub5d.xn--p1ai/32105745/extended
9. Ugolovnoe delo № 1-104/17 [Elektronnyy resurs] // URL: http://xn--90afdbaav0bd1afy6eub5d.xn--p1ai/27093379/extended
