Невозможно продуктивно осваивать и развивать современную психологию без понимания ее истории. Новую страницу в развитии этого понимания открывает монография Г.М. Бреслава «Психология как наука: новый подход в понимании ее истории». В этой фундаментальной работе представлено не только новое видение этой истории, но и много других инноваций, придающих работе особый интерес для всех интересующихся историей психологии и историей культуры.
история психологии, инновации в понимании истории психологии, рецензия на монографию Г.М. Бреслава.
Недавно научная и учебная литература по истории психологии на русском языке пополнилась новым фундаментальным изданием Г.М. Бреслава «Психология как наука: новый подход в понимании ее истории» [2], которое представляет свежий и глубокий взгляд на основные вехи истории психологии в ее общих и специфических аспектах. Автор по-новому подходит к более известным и менее известным фактам создания научной психологии, особенно выделяя роль научно-технической революции XVI–XVII вв., благодаря которой можно в полной мере говорить о появлении нового социального института европейской культуры – науки в ее современном понимании.
Список инноваций, предложенный автором в этой фундаментальной работе, поистине внушителен, от совмещения анализа роли психологических практик в Древней Индии и Греции с первыми открытиями в научной психологии до сочетания исторического анализа с подробными биографическими и библиографическими материалами деятельности выдающихся пионеров психологии. Автор впервые рассмотрел историю психологической науки как преемственность отношений учитель-ученик, что открывает новое и очень важное измерение в понимании истории психологических идей, методов и практик.
Автор постарался по мере возможности вернуть также многим ученым XVIII–XX вв. их оригинальные имена, что также говорит о большой смелости отказа от традиции, сложившейся еще в дореволюционной России. Нельзя сказать, что в этом отказе данная работа является первой, ибо уже многим философам ХХ в. возвращено и на русском оригинальное звучание их фамилий, так Хайдеггер (Heidegger) уже не пишется в соответствии со старой традицией –Гейдеггер, также как Хабермас (Habermas) уже не становится Габермасом, однако в истории психологии такой возврат еще не осуществлялся. Тем более, что, возвращая оригинальное произношение немецких фамилий ХХ в., фамилии более старых философов в специальной литературе остаются еще в дореволюционной транскрипции. При издании учебника и при последующих изданиях данной монографии желательно всё-таки давать в соответствующих сносках и более традиционную транслитерацию иностранных фамилий.
Уже в более ранней публикации [1] автор показал, что ценность психологической теории заключается не только в их эмпирической обоснованности, но и в способности быть продуктивным источником новых идей и исследований. Поэтому и в данной работе мы находим не только достаточно строгие научные исследования пионеров психологии, но и изложение в третьей главе психотерапевтических инноваций и философско-психологических идей, пусть и не основанных на научных исследованиях, но оказавших значительное влияние на психологическую практику и психотерапевтические подходы конца ХХ – начала XXI в. При этом автор вполне четко расставляет свои приоритеты в анализе вклада каждого создателя новых теорий и психотерапевтических подходов.
В предисловии, а затем и в первой гл. автор предлагает 4-х этапную периодизацию истории психологии, которая выглядит вполне логично и обоснованно. В соответствии с этой периодизацией, первая глава посвящена первому периоду – предыстории научной психологии. В этой главе работы впервые подробно описываются почти все донаучные подходы к диагностике индивидуальных особенностей людей, а не только отдельные фрагменты деятельности френологов и гипнотизеров. Это позволяет автору построить гораздо более объемную картину постепенного превращения интуитивного опыта психологического понимания человека в нечто более научное и объективное. Весьма любопытным выглядит также раздел о вкладе эволюционной теории в развитие психологических идей, который открывает новые имена представителей этого направления, повлиявших как на развитие общих представлений психологов, так и на развитие специфических областей психологии. Не менее привлекательным выглядит и наглядная демонстрация автором интернационального характера начала психологических исследований представителями очень разных наук в разных странах.
Вторая глава монографии посвящена второму периоду, т.е. началу научной психологии в Германии и за ее пределами. Насколько мне известно, впервые в данной области аргументированно обосновывается, почему именно Лейпциг стал колыбелью научной психологии. Весьма привлекательным выглядит раздел анализа научного дискурса в разных странах о необходимости создания научной психологии, который подготовил почву для перехода к созданию научной инфраструктуры. Деятельность признанного патриарха экспериментальной психологии Вильхельма Вундта показана достаточно подробно и многопланово, начиная с общих методологических установок вплоть до основных работ и организационных свершений. Представленный масштаб его деятельности намного превосходит подобный материал в предшествующих книгах на эту тему. Не менее содержательно описана деятельность и других пионеров научной психологии, как в Германии, так и в др. странах. Выбор этих стран можно считать вполне закономерным и для российского читателя весьма интересным выглядит первый обзор деятельности российских ученых, познакомившихся с работой Института психологии в Лейпциге из первых рук и внесших свой существенный вклад в развитие психологии в России. Можно согласиться с автором в оценке деятельности В.М. Бехтерева, внесшим громадный вклад в развитие всего комплекса медицинских наук, научного образования и психологии в т.ч. Также гипотеза автора об убийстве Бехтерева по прямому приказу Сталина выглядит достаточно правдоподобно и вполне соответствует всем известным на сегодня фактам [3].
Уникальной является третья глава монографии, где представлены четыре весьма содержательных раздела по истории основных ветвей научной психологии – психологии развития, социальной, клинической и прикладной психологии, включающей также деятельность пионеров статистики и психометрики. Такая глава представляет по сути четыре весьма содержательные работы по истории этих областей. Раздел социальной психологии включает также подраздел психологии личности, что выглядит вполне естественно, ибо эти области во многом пересекаются. Кроме хорошо известных в истории психологии персонажей у автора появляются и менее известные персонажи как Вернер, Бронфенбреннер, Лай, Мёде, Эш, Мерфи, Ликерт, Хайдер, Тэджфел и др. Особый интерес в истории психологии развития может вызвать типология стилей воспитания, предложенная выдающимся педагогом и врачом Лесгафтом. Нетрудно заметить сходство между его соображениями о роли родительского воспитания и понятия стиля родительства, введенного почти на сто лет позже в США. Раздел истории клинической психологии позволяет понять корни современных психотерапевтических подходов и их большую или меньшую связь с научной психологией.
Четвертая глава книги выглядит более традиционно, ибо посвящена основным концептуальным направлениям в психологии ХХ в. В то же время и в ней впервые представлен анализ многосторонней деятельности прекрасного психолога Вильяма Штерна, чей вклад в развитие психологии в предшествующих работах по истории психологии явно был недооценен. Также по-новому представлены авторы основных направлений глубинной психологии. Более полное представление прямых и опосредствованных учителей Фрейда позволяет понять, что многие приписываемые ему инновации были им заимствованы и представлены в несколько другом свете. В контексте авторского подхода понятно, что уход Фрейда из лаборатории Брюкке привел и к постепенному снижению удельного веса научности в его работах. Понятно также, что отсутствие научных основ в идеях Адлера и Юнга ставит их, с точки зрения автора, в незавидное положение в отношении их вклада в развитие психологии. Особенно это заметно в изложении идей Юнга, ибо в отличие от прогрессивной общественно-просветительской деятельности Адлера, Юнг порождал лишь эзотерическое море архетипов, которые исследователями так и не были обнаружены.
Значительный интерес для российского читателя представляет раздел социо-культурной психологии, где львиная доля внимания уделена творчеству Л.С. Выготского и его научной школы. Автор был хорошо знаком с ведущими учениками Выготского и в анализ их деятельности органично вплетаются личные воспоминания о непосредственных контактах с этими создателями советской психологии. Хорошо показана связь идей Выготского и работ его учеников со всем тем, что делалось в Америке и Европе, а также оригинальные разработки в школе Выготского.
Еще более оригинальной является заключительная, пятая глава, которая посвящена ответу на вопрос о социальной востребованности психологии до появления научной психологии, в ее начале и на протяжении всего последующего времени, вплоть до прогноза о перспективе развития психологии и небольшого раздела о перспективах развития психологии за пределами ареала европейской культуры. Факты, впервые приведенные в этой книге, говорят о безусловной роли двух сфер в приложении психологической науки – педагогической и военной. Остается надеяться, что только первая останется востребованной и в будущем. Пожалуй, это первая работа по истории психологии, где автор озадачивается таким простым, но столь редко задаваемым вопросом: кому это нужно? Пока в футурологическом самом маленьком разделе этой гл. больше вопросов, чем ответов, но некоторые гипотезы, высказанные автором, заслуживают значительного внимания.
Местами детализированность изложения кажется избыточной для студентов-бакалавров. Однако, для студентов-магистров, а особенно для аспирантов, докторантов и для академической публики такая детализированность может считаться достоинством, убеждающим читателя в достоверности приводимых в книге сведений. К тому же богатый список литературы позволяет читателям обратиться к любому первоисточнику и легко проверить приведенные в книге факты по многочисленным ссылкам.
Обозревая книгу Г.М. Бреслава, можно сказать о ее буквально энциклопедическом охвате всех наиболее важных тем истории психологии. Обилие справочного материала, тщательность биографических и исследовательских сведений указывает на то, что все психологи, читающие на русском языке, получили наиболее серьезную работу по истории психологии, аналог которой по содержательности фактического материала трудно найти в мировой литературе по истории психологии. Эта книга, особенно ее первая глава, также может представлять интерес для всех тех, кто интересуется историей науки и европейской культуры.
1. Бреслав Г.М. Основы психологического исследования. [Текст] / Г. М. Бреслав - М.: Смысл-Академия, 2010. - 496 с.
2. Бреслав Г.М. Психология как наука: новый подход в понимании ее истории. Электронно-библиотечная система ZNANIUM.COM. [Текст] / Г. М. Бреслав - М.: ИНФРА-М, 2016. - 675 с.
3. Шерешевский Л.A. Загадка смерти В. М. Бехтерева. [Текст] / Л. A. Шерешевский. // Обозрение психиатрии и медицинской психологии им. В.М. Бехтерева. - 1991. - № 2. - с. 101-110.
