Moscow, Russian Federation
Moskva, Moscow, Russian Federation
This article observes the problem of the center and the periphery areas formation within the European Union at the current stage of the integration block development.
center, periphery, the European Union, the EU, new member states of the EU.
Рассмотрение расширения единого европейского экономического пространства с точки зрения основных субъектов интеграционных процессов и их внешнеторговых интересов позволяет сделать вывод о противоречивом отношении к приему в Евросоюз новых стран-членов. Ведущие экономики региона (Германия, Франция, Италия), европейские транснациональные корпорации рассчитывают на получение беспошлинного доступа к новым рынкам. Промышленные предприятия в странах Центральной и Восточной Европы могут получить выгоду от географического положения и доступ к более дешевой рабочей силе.
Анализ особенностей экономического развития новых стран – членов Европейского союза позволил выделить наиболее показательные, с точки зрения целей данного исследования, группы государств. Наивысшим уровнем конкурентоспособности и развития институциональной системы обладают три страны – Польша, Чехия и Венгрия. С
Румыния и Болгария, несмотря на вступление в Евросоюз, в целом остаются экономически отсталыми странами, и их экономическое развитие требует крупных финансовых вливаний. Отдельно стоит выделить страны Балтии, вступление которых в Евросоюз во многом было обусловлено геополитическими факторами, нежели экономическими соображениями.
Для глубинного понимания любого социально-политического процесса необходимо изучение его пространственной организации, в основе которой лежит принцип противостояния бинарных структур, изложенный в работах французского философа-структуралиста XX в. Ж. Деррида. Данный принцип заключается в том, что любое пространство имеет свойство что-либо исключать или дистанцироваться от чего-либо. Этот принцип лежит в основе взаимоотношения таких пространств, как «центр» и «периферия».
Структуралистский подход определяет центр как самостоятельную, стабильную, самодостаточную, динамичную и унифицированную единицу. В то время как периферия ассоциируется с отсталостью, зависимостью, несостоятельностью и незрелостью в широком смысле (здесь и далее см.: [32–37]).
Таким образом, существует мнение, что именно «центр» интегрирует систему и создает новые «образцы культуры», в то время как «периферия» подчиняется гегемонии и опирается лишь на «старые образцы».
Центр в классическом понимании – главный интегратор и лидер той или иной системы, внутри которой он генерирует нормативные и территориальные границы.
Наш современник, В.П. Каганский, советский и российский ученый в области теории классификации, характеризует понятие периферии как «зоны, на территории которой другие решают свои собственные, чуждые периферии задачи за счет эксплуатации ее ресурсов. Периферия к саморазвитию не способна, это несамостоятельная и несамодостаточная зона».
Постструктуралистский период позволил взглянуть на структуру «центр-периферия» с другого ракурса, без концентрации внимания на оппозиционной сущности субъектов структуры.
Взаимодействие «центра» и «периферии» образует определенные комбинации, о строгой бинарности которых говорить не приходится. Это новые вариации прочтения пространства, на котором происходит взаимодействие двух сил – «центра» и «периферии».
Полярность «центра» и «периферии» может нивелироваться в ходе их взаимодействия за счет различных факторов.
Так, может сформироваться центральность периферийных субъектов, выражающаяся в том, что некоторые географически периферийные страны могут играть роль центра в определенных вопросах. Таким примером служат скандинавские страны, выступающие лидерами в выработке инновационных подходов к современному интеграционному процессу; также периферийным центром считают себя Нидерланды, по праву заслужившие определение «торгового пояса Европы».
Кроме того, особенно в рамках одной страны, может возникнуть так называемая пограничная центральность, когда тот или иной город или регион, формально не являющийся центром, берет на себя функции центра в определенной области: сельское хозяйство, торговля, финансы и т.п.
В отдельных случаях можно наблюдать маргинализацию центра, которая состоит в потере центром своих приоритетов, заключающихся в принятии ключевых решений и генерации инновационных идей. Это доказывает наличие у периферии собственной динамики и способности участвовать в реорганизации политического пространства.
Феномен маргинализации также примечателен тем, что зачастую он заключает в себе функции посредничества и базируется на ацентральности. Таким примером могут служить регионы ЕС, которые помимо географической близости имеют также общность истории, культуры и другие точки соприкосновения.
Децентрализованным, маргинальным регионом на европейском пространстве является Балканский полуостров, являющийся приоритетным направлением для дальнейшего территориального расширения Евросоюза. За исключением Греции, Хорватии и Румынии, которые уже являются полноправными странами – участницами ЕС, Балканы до сих пор характеризуются политической и экономической нестабильностью, что подтверждает децентрализованность региона, часть которого тяготеет к РФ в силу общей истории, культуры и религии.
Таким образом, формируется так называемое «третье пространство» – взаимодействие двух систем, у каждой из которых существуют собственный центр и периферия. На фоне «третьего пространства» маргинальные регионы, обладающие достаточной автономией и динамизмом, могут претендовать на компромиссное решение тех или иных вопросов, а также на разделение сфер влияния в определенных зонах ответственности.
Французский историк Фернан Бродель одним из первых затронул проблему дихотомии экономического роста, связанную с неоднородностью и иерархичностью экономического положения стран (см.: [29; 30; 33; 34]).
Центр ассоциировался с более высоким уровнем развития и высокой степенью самостоятельности и автономности за счет развитого разделения труда и высокоорганизованной кредитно-денежной системы. В совокупности эти факторы обусловливают высокий уровень жизни «центра».
«Периферия» же в свою очередь характеризовалась монокультурным производством, низким уровнем разделения труда, а также слабой кредитно-денежной системой, что, в общем и целом, обусловливает зависимое положение «периферии».
Несмотря на ускорение темпов развития как более, так и менее развитых стран, вызванное научно-техническим, культурным, информационным прогрессом, мир остается разделенным на «центр» и «периферию», так как по-прежнему сохраняется разница в темпах развития, которая не позволяет «периферии» в значительной степени приблизиться к «центру». Более того, разрыв между двумя этими категориями не только сохраняется, но и имеет тенденцию к увеличению.
Экономическое пространство Европы также рассматривается в рамках концепции «центр-периферия», что обусловлено историческими причинами.
Наиболее яркое разделение на центр и периферию обозначилось во время промышленной революции в период XVIII–XIX вв.
Индустриализация Великобритании повлекла за собой промышленное развитие Франции, Нидерландов, Швейцарии, Бельгии и Германии. К середине XIX в. вышеперечисленные страны по уровню развития стали догонять Великобританию. Главными факторами развития стали индустриализация, урбанизация, а также мощное развитие транспортной инфраструктуры, которое выражалось в строительстве железных дорог.
Великая французская революция подтолкнула внедрение прогрессивной организации хозяйства по английскому образцу. Таким образом, Западная Европа стала новым полюсом роста мирового хозяйства.
Тем временем вокруг данных стран уже начал формироваться периферический пояс, в который входили страны Балканского, Апеннинского и Пиренейского полуостровов, а также Скандинавия. Одной из причин, почему страны этих регионов не смогли войти в так называемый «центр» является комплекс факторов, который можно обозначить как восточный феодализм, включающий в себя централизованно-государственную собственность, патриархальность общественного строя и жесткую эксплуатацию населения.
Кроме того, немаловажную роль в укреплении деления «центр-периферия» внутри Европы сыграла и внешнеторговая политика Западной Европы, которая заключалась в импорте дешевой сельскохозяйственной продукции из восточноевропейских государств под эгидой политики свободной торговли. За счет импорта сельскохозяйственной продукции доля сельскохозяйственного сектора в экономике стран Западной Европы значительно снизилась, что позволило развиваться и наращивать свой объем таким секторам экономики, как промышленность и сфера услуг, доля которых в структуре экономики страны является показателем уровня развития данной страны.
В XX в. развитие периферии Европы шло различными путями: скандинавские страны избрали социал-демократическую модель, а страны средиземноморья – рыночную модель развития.
Римский договор, подписанный в
Объединение Германии в
Существенно более серьезное изменение пространственной структуры интеграционной группировки произошло после присоединения Австрии, Швеции и Финляндии.
Несмотря на высокую экономическую развитость последних стран и их близость к «центру» в общем смысле, на повестку дня была вынесена проблема сбалансированности тенденций расширения «вглубь» и «вширь», когда необходимо обозначить приоритеты между интенсивным углублением интеграционных процессов, заключающихся в сближении и совместном развитии экономик, и экстенсивным расширением географических границ, которое в целом ставится учеными и экспертами под сомнение с точки зрения целесообразности и необходимости.
Региональная диверсификация усиливалась с каждым новым этапом расширения ЕЭС (с
Таким образом, после подписания Маастрихтского договора в
– «богатый» Север (страны Бенилюкс, Германия, Великобритания, Австрия, Швеция, северная часть Италии);
– менее развитый Юг (Португалия, Испания, Греция, южная часть Италии);
– особая периферия (Ирландия, Финляндия).
В настоящее время центр интеграционного блока составляет так называемый «европейский банан» – территория от северо-запада Англии до севера Италии, ядром которого выступает регион на стыке Франции, Бельгии, Люксембурга и Германии. Ряд депрессивных регионов внутри ядра, тем не менее, оставляет возможность рассматривать Средиземноморье и Восток как альтернативные полюса роста.
В начале XXI в. можно было наблюдать сокращение различий в макроэкономических показателях стран – членов ЕС, однако расширение Евросоюза в
Наиболее масштабное изменение экономического пространства Евросоюза произошло 1 мая
Наиболее распространенной и объективной является концепция многоскоростной Европы, узаконенная Маастрихтским договором в
Нарастающая экономическая и политическая неоднородность в ходе присоединения новых стран-членов позволила зафиксировать в Маастрихтском договоре право двух или более государств – членов ЕС на более продвинутое сотрудничество и углубленную интеграцию в определенных сферах. Таким образом, эти авангардные государства получили возможность осуществлять программы по углублению интеграции, не дожидаясь готовности всех остальных стран – членов интеграционной группировки. Так, определенные государства могли становиться так называемым локомотивом для всего Европейского союза в осуществлении его идей. Концепция разных скоростей в данной трактовке заключается в том, что определенная группа стран – членов Европейского союза идет по пути углубленной интеграции, в то время как остальные государства, несмотря на позитивные взгляды на углубленную интеграцию, пока не могут по тем или иным причинам примкнуть к группе интегральных лидеров.
Однако, после значительного увеличения участников интеграционного блока, трактовка концепции разноскоростной Европы была пересмотрена вследствие нарастающей экономической и политической неоднородности.
Поскольку после
Таким образом, концепция движения европейской интеграции на разных скоростях не позволила ни одному из расширений ЕС внести изменения в общую стратегию экономической интеграции, а также в содержание и сроки выполнения интеграционных программ по различным направлениям. Однако каждое из расширений внесло свою отрицательную лепту в реальные интеграционные процессы, так как содержало в себе определенные изъятия по отношению к новым странам-членам.
Усугубившаяся неоднородность в составе 28 стран негативно сказывается на качестве создаваемого объединенного экономического пространства, полномерное вливание в которое новых стран-членов происходит с разными скоростями по объективным причинам. Необходимо принять во внимание, что согласно теории многоскоростной Европы те или иные исключения для определенных государств действуют в определенном периоде времени, по истечении которого единые правила начинают распространяться на всех участников интеграционной группировки без исключений.
Единственным путем интеграции в сложившихся условиях остается интеграция на разных скоростях, с индивидуальным подходом к каждой новой стране-участнице.
Появление концепции разноскоростной интеграции стран позволило двигаться и прогрессировать интеграционному процессу вне зависимости от решения стран, не готовых к дальнейшему ограничению суверенитета на пути к глубокой интеграции.
Конечным итогом концепции разноскоростной Европы является присоединение всех стран-участниц к лидирующей группе, так как все члены интеграционной группировки преследуют общие цели и желают достичь их общими усилиями. Чем раньше все страны-участницы окажутся в одной плоскости экономических и политических координат, тем быстрее будут достигнуты поставленные цели и решены ключевые задачи.
Углубленная интеграция может происходить в различных сферах сотрудничества, вовлекая состоящие в интеграционном блоке государства и определяя период времени, через который все страны – члены ЕС достигнут поставленных целей. Данная концепция содержит в себе стремление сохранить целостность европейского единства при имеющихся различиях и предполагает лишь недолговременное существование неоднородной системы.
В общем и целом, концепция разных скоростей предполагает, что страны – члены ЕС ставят перед собой одинаковые цели, но продвигаются к их достижению с разными скоростями.
Многоскоростная Европа начала формироваться в 80-е гг. XX в., когда Дания и Великобритания дистанцировались от углубленной интеграции в валютной сфере. Другим примером концепции гибкости могут служить страны Восточной Европы, которые могли бы никогда не стать членами ЕС, если бы им пришлось ждать выравнивания своих экономик и достижения общеевропейского уровня по своим ключевым показателям. Кроме того, государства, присоединившиеся к ЕС в
Таким образом, на данном этапе исследования были получены следующие выводы. Все предыдущие, а также последующие перспективные расширения Европейского союза будут являться серьезным испытанием на прочность для всего интеграционного блока и его основополагающих идей, в том числе для идеи европейской идентичности. Сегодня, в эпоху глобальных геополитических изменений, напряженной политической и экономической обстановки, жизнеспособность ЕС будет, в первую очередь, определяться согласованностью процессов углубления и расширения интеграции, рациональным использованием концепций «центра и периферии», а также разноскоростного развития, которые обеспечивают баланс внутри интеграционного блока в условиях современных реалий, обусловленных историческими предпосылками.
Принятие в состав Европейского союза в 2004–2013 гг. новых стран-членов, многие из которых не соответствовали выдвигавшимся ранее к кандидатам на вступление экономическим и политическим критериям, является свидетельством усиления геополитических приоритетов процесса, преобладания пространственной экспансии над экономически обусловленной интенсификацией интеграционных процессов. Рассмотрение Евросоюза с точки зрения системного подхода показывает, что, являясь на глобальном уровне признанным субъектом международных отношений, на национальном уровне общеевропейская идентичность не способна вытеснить национальную суверенную идентичность стран-членов. Вследствие чего объективно необходимые процессы ограничения национального суверенитета и наднациональной институционализации входят в противоречие с традиционно сложившейся институциональной системой европейских государств.
Важным политическим противоречием между ведущими экономиками Евросоюза и странами европейской периферии является то, что Европейский союз наращивает свой экономический потенциал за счет включения новых государств, внешнеполитический курс которых во многом находится под влиянием Соединенных Штатов Америки, усиливая роль США в НАТО и повышая уровень влияния на европейскую политику. Значительное место в контексте процесса формирования единого европейского экономического пространства на сегодняшний день занимает антироссийский дискурс. Важная роль в усилении выявленных противоречий принадлежит мерам Евросоюза по формированию в новых странах-членах «общеевропейского» представления о системе ценностей.
1. Gladkov I.S. Mezhdunarodnaya torgovlya v 2017 godu: snova rost, no perspektivy ne obnadezhivayut // Vlast'. 2018. № 5. S. 77-84.
2. Gladkov I.S. Vneshnetorgovye svyazi Evropeyskogo soyuza i Rossii v kontekste mirovoy torgovli: trendy 2017 g.//Zhurnal ekonomicheskih issledovaniy. 2018. Tom 4. № 4. S. 28-41.
3. Gladkov I.S. Vneshnyaya torgovlya Rossii v 2017 godu: razvorot na vzlet // Vlast'. 2018. № 3. S. 38-46.
4. Gladkov I.S. Vneshnyaya torgovlya ES - RF: sovremennaya dinamika // Zhurnal ekonomicheskih issledovaniy. 2018. Tom 4. № 3. S. 1-8.
5. Gladkov I.S. Vneshnyaya torgovlya ES - RF: opyt statisticheskogo issledovaniya//Nauchno-analiticheskiy vestnik IE RAN. 2018. № 1. S. 225-229.
6. Gladkov I.S. Dinamika i struktura vneshnetorgovyh svyazey Evropeyskogo soyuza na etape poslednego ego rasshireniya//Mezhdunarodnaya torgovlya i torgovaya politika. 2017. № 4 (12). S. 6-22.
7. Gladkov I.S. Vneshnetorgovye svyazi Evropeyskogo soyuza na sovremennom etape: «effekt cherepahi»//Vlast'. 2017. № 10. S. 105-111.
8. Gladkov I.S. Mezhdunarodnaya tovarnaya torgovlya: trendy i itogi 2016 goda // Vlast'. 2017. № 5. S. 91-97.
9. Gladkov I.S. Vneshnetorgovye svyazi Evropeyskogo Soyuza i Rossii: aktual'nye trendy (itogi 2016 goda, zaglyadyvaya v 2017 god)// Mezhdunarodnaya ekonomika. 2017. № 4. S. 59-74.
10. Gladkov I.S. Vneshnetorgovye svyazi Rossiyskoy Federacii: trendy v sankcionnyy period i itogi 2016 g. // Vlast'. 2017. № 3. S. 94-105.
11. Gladkov I.S. Osobennosti vneshnetorgovyh svyazey Evropeyskogo soyuza na sovremennom etape//Mezhdunarodnaya torgovlya i torgovaya politika. 2017. № 2 (10). S. 91-107.
12. Gladkov I.S. Vneshnyaya torgovlya ES: trendy v sankcionnyy period//Vlast'. 2016. № 12. S. 32-39.
13. Gladkov I.S. Vneshnetorgovye svyazi na postsovetskom prostranstve: tendencii XXI v.//Vlast'. 2016. № 4. S. 52-61.
14. Gladkov I.S. Evropeyskiy soyuz v sisteme sovremennoy mezhdunarodnoy torgovli//Sovremennaya Evropa. 2016. № 1 (67). S. 85-94.
15. Gladkov I.S. Menedzhment: uchebnoe posobie/3-e izd. -M.: IE RAN, Prospekt. 2016. 216 s.
16. Gladkov I.S. Vneshnyaya torgovlya Evropeyskogo soyuza: trendy 2001-2014 godov//Mezhdunarodnaya ekonomika. 2015. № 11-12. S. 37-50.
17. Gladkov I.S. Vneshnetorgovye svyazi Rossii v usloviyah sankcionnogo davleniya (2014 g.)//Vlast'. 2015. № 4. S. 48-52.
18. Gladkov I.S. K novomu etapu vo vzaimnoy torgovle Evropeyskogo soyuza i Rossiyskoy Federacii//Vlast'. 2013. № 5. S. 014-018.
19. Gladkov I.S. XXI vek: novyy «triumvirat» v mezhdunarodnoy torgovle (v pogone za liderom)//Vlast'. 2012. № 7. S. 139-143.
20. Gladkov I.S. Mirovoy ekonomicheskiy krizis i mezhdunarodnaya torgovlya (opyt sravnitel'nogo issledovaniya)//Vlast'. 2011. № 9. S. 160-165.
21. Gladkov I.S. Menedzhment uchebnoe posobie dlya studentov vuzov / I.S. Gladkov. - M.: Izdatel'stvo: Binom. Lab. znaniy. 2006. 215 s.
22. Gladkov I.S. Vneshnetorgovye svyazi Rossii i Evrosoyuza v kontekste rasshireniya ES. M.: IE RAN, 2005. 100 s.
23. Gladkov I.S. Ekonomika: ekonomicheskaya teoriya, istoriya ekonomiki, mirovaya ekonomika, mezhdunarodnye ekonomicheskie otnosheniya: integrirovannyy uchebnyy kurs. -M.: Izd. kompaniya KnoRus, 2005. 438 s.
24. Gladkov I.S. Mirovaya ekonomika i mezhdunarodnye ekonomicheskie otnosheniya. Uchebnoe posobie po kursam «Mirovaya ekonomika», «Mezhdunarodnye ekonomicheskie otnosheniya». M.: Izdatel'sko-torgovaya korporaciya «Dashkov i K», 2003. 296 s.
25. Gladkov I.S. Menedzhment. M.: Izdatel'sko-torgovaya korporaciya «Dashkov i K», 2003. 312 s.
26. Gladkov I.S. Ekonomika i mirohozyaystvennye svyazi promyshlenno razvityh i razvivayuschihsya stran. -M.: IMPE, 1996. 107 s.
27. Gladkov I.S., Gorbatenko E.Yu. Vneshnetorgovye svyazi novyh stran-chlenov Evropeyskogo soyuza // Mezhdunarodnaya ekonomika. 2018. № 4. S. 27-45.
28. Gladkov I.S., Dubovik M.V. Aktual'nye trendy v ekonomike i vneshney torgovle ES na etape sankciy // Azimut nauchnyh issledovaniy: ekonomika i upravlenie. 2018. T.7. № 1(22). S. 95-98.
29. Gladkov I.S., Piloyan M.G. Istoriya mirovoy ekonomiki: Nauchnoe izdanie/2-e izdanie. -M.: IE RAN, Prospekt. 2016. -384 s.
30. Gladkov I.S., Piloyan M.G. Istoriya mirovoy ekonomiki (posobie dlya studentov vysshih uchebnyh zavedeniy). -M.: Binom. Lab. znaniy. 2007. -216 s.
31. Gladkov I.S., Carev S.P. Mirovoe hozyaystvo: cifry i fakty. - Moskva, Moskovskiy gosudarstvennyy universitet im. M.V. Lomonosova. 1995. 78 s.
32. Gorbatenko E.Yu. Vneshnyaya torgovlya Evrosoyuza i RF v period sankciy//Vlast'. 2017. № 9. S. 44-46.
33. Gorbatenko E.Yu. Novye tendencii razvitiya vneshnetorgovyh svyazey vnutri Evropeyskogo Soyuza//Mezhdunarodnaya torgovlya i torgovaya politika. 2017. № 1 (9). S. 70-78.
34. Gorbatenko E.Yu. Evolyucionnaya dinamika processa formirovaniya edinogo evropeyskogo ekonomicheskogo prostranstva//Ekonomika i predprinimatel'stvo. 2016. № 6 (71). S. 184-187.
35. Gorbatenko E.Yu. Perspektivy prisoedineniya Balkanskogo poluostrova k ES na fone vneshneekonomicheskih interesov Rossii//Ekonomika i predprinimatel'stvo. 2015. № 3 (ch.2). S. 33-37.
36. Piloyan M.G. Ekonomicheskaya istoriya: uchebnoe posobie / Pod red. professora I.S. Gladkova. -M.: Dashkov i K°, 2003. 149 s.
37. World Economic Outlook (WEO): Cyclical Upswing, Structural Change. April 2018. - Wash.: IMF, 2018. - 282 p.
